Ирина Грачиковна Горбачева - Воспитательница

– Есть мамка. Одна и осталась. Только она дурёха.

– Вот у тебя заявочки! Ты что это так о матери?

– Так нет, я правду говорю. Она у меня приблажная.

– Снова, здорово. Как это? Болеет?

– Может, и так. Да она тихая, по дому работящая. Только вот всё прЫнца ждет.

– Подожди, не много на себя берёшь, мать осуждать? Что в этом плохого? Все женщины ждут и надеются на…

Тут мальчик прервал мои умозаключения:

– Так пусть бы ждала, а зачем рожать детей от каждого встречного принца!

– Ну, знаешь, не тебе это решать! – возмутилась я.

– Ага, кормить мне, а решать ей! Ну, ты даешь, тёть!

– Не поняла. Ты хочешь сказать, что ты кормишь мать и её детей? Кстати, сколько вас у неё?

– Ещё двое. Брат и сестра.

– Она у тебя что, пьет? – осторожно спросила я.

– Если бы пила, я бы и детей определил, и сам бы убежал навсегда!

– Деловой ты, я смотрю! Так как же вы живете?

– Просто. Но лучше, чем мои пацаны на мойке. Вы не думайте. У нас дом хороший. Большой. Корову продали, но две козочки есть. Кур немного держим. Утки есть. Хочу кролей завести.

– Ты я смотрю, прямо хозяин. Молодец. Хозяйство хорошее. Дом отец строил?

– Не, я не знаю кто у меня отец. Этот дом дедушка построил, у него еще машина была. «Нива». А меня мамка в подоле принесла. Тоже, видать, от «прЫнца». Пока бабушка с дедом живы были, все было здорово. Мы хорошо жили. Потом бабушка заболела и умерла. А следом и дедушка, быстро так умер. Мать их схоронила. И пошла влюбляться! Хорошо, дед догадался при жизни дом оформить поровну, на меня и на мать. А то и этого не было бы. Одного привела, машину подарила. Он ей ребёнка сделал, а за машину и спасибо не сказал. Тогда ещё корова была. Продали мы её. Так мать корову со двора, другую любовь во двор. Тот покрутился, понял, что с домом ничего не выйдет, своё наследство оставил и скрылся.

– А теперь что, принцы закончились?

– Да я мамку в строгости держу, сказал, что в психушку посажу. И права на нас у неё отнимут. Пока блюдёт себя. Да вы не думайте, теть. Она у нас чистюля, дети ухожены, только вот приблажная, и всё тут.

– Ну да, приблажная, а школа как же? Ты же не учишься? Связываешься, с кем ни попадя! – гневно сказала я ему.

– Да не переживай ты так, тёть. Я умный. Философски рассуждаю. Что мне школа даст? До неё от нашей деревни ещё добраться надо. А учить там некого и некому. Разбежались все. А я скоро выросту. Ты не думай, я не сопьюсь. Я и мамку вытяну и малышей. Я сильный!

Тут я очнулась от гневных сигналов водителей. И затор разошёлся, и дождь прошёл.

– Философ, тебе что, деньги не нужны? – подошёл к моей машине подросток.

– Крыша моя. Ладно, прощай, тёть. Заезжай, если тут будешь, я тебе быстро всю машину протру. По блату! Спасибо за деньги, правда, даешь много. Ну, заезжай, я отработаю.

Я еле доехала до первого разворота. Не знаю, как я долетела до дома. Как припарковала машину. Поднялась в квартиру. Сын, как всегда, сидел у компьютера.

– Сыночек, родненький мой. Прости меня! – стала я, плача, целовать его.

– Мам, ты чего? Что случилось? На работе? С папой опять поссорились?

– Нет, просто так, за тобой соскучилась, – немного пришла в себя я.

– Ещё бы, с утра не виделись! – сын обнял меня, – вот ты дурёха!

Галка

Часть 1

Каждый раз, в транспорте стараясь не терять самообладание и в конец не испортить себе на целый день настроение, Лена задумывалась над тем, на что уходит её жизнь. Вот, например, сколько часов, дней, лет, тратится на дорогу. Добираться на работу с другого района города, это целая проблема. Если бы просто сесть в транспорт и ехать, занимаясь при этом чем-то полезным: чтением, вязанием или прикурнуть, восполняя оторванные у сна часы. Так нет. Надо догнать этот транспорт, суметь в него протиснуться, сделать пересадку на другой, дождаться третьего, а там ещё минут двадцать ножками, по грязи или по снегу, в зависимости от погоды, которая тоже, ещё та штучка, со своими сюрпризами.

         Не повезло Лене с месторасположением работы. Как ни старалась она, но получался, большой утомительный круг: автобус-метро-трамвай – ноги. Этот путь приходилось проделывать ей два раза в день ежедневно. Вот пять часов в день из жизни выкинуто. А если умножить эти подсчёты на нервы, потраченные на вынужденное общение с людьми, с которыми во внеслужебное время не только не общалась бы, но и обходила бы стороной, выходит такой кошмар, что заниматься подсчётами отпадает всякая охота.