Анна Джолос - Аритмия (СИ)

гонору…

Здесь я с ним в корне не согласна. Можно подумать только приезжие так себя ведут. Вон местные москвичи и не то себе позволяют.

— Дальше материал записываем, горе-лингвисты…

— Извините, но лекция, как бы, подошла к концу, — очень вовремя вмешивается Яковлев.

— Лекция, Яковлев, закончится тогда, когда я решу! — громогласно ревет преподаватель.

Собственно так и происходит. Обе группы остаются в аудитории еще минимум на полчаса. Сна уже ни в одном глазу, все корпят над своими конспектами (по-настоящему или только делают вид, неважно), ведь Преображенский после выходки своей студентки явно не в самом добром расположении духа, а у нас с ним семинары впереди. Про экзамен вообще молчу. Все мы наслышаны о том, что с первого раза у него сдают единицы.

— Какая муха ее укусила? — уже в коридоре, зевая, интересуется Ритка.

— Це-це, — хохочет Яковлев, пристраиваясь сзади. — Че, Дарин, подкинуть вас до общаги?

— Нет, спасибо, — стиснув зубы, отзывается вместо меня подруга.

— Бобылева, извини, но тебя в расчет не беру. У меня тачка итак низко лежит, а с тобой, боюсь, даже не тронемся, — наигранно виновато разводит руками.

— Антон, прекрати, — одергиваю его я, сурово нахмурив брови.

В общении с Ритой этот парень зачастую переходит всякие границы. Это ее очень расстраивает, но, надо отдать ей должное, она стойко держится и вида не подает.

— Наконец-то! Чего так долго? — Инга захлопывает пудренницу и спрыгивает с подоконника.

— По твоей милости, Вершинина, нас и задержали, — тоном учительницы начальных классов бросает мимо проходящая староста.

— Шагай в свою библиотеку, Сивашова! Это единственное место, где тебя ждут.

— Инга, — качаю головой.

Умеет она надавить на больное. С Таней действительно никто особо не общается. Так уж повелось…

— В отличие от тебя, я хотя бы знаю, в каком крыле она находится, — обиженно каркает та в ответ.

— Иди-иди, — отмахивается Вершинина, — зубы свои кривые только не сломай, когда будешь грызть гранит науки.

Спускаемся по лестнице. На первом этаже по традиции суета и толкучка. Студенты галдят, выстроившись в длинную очередь. Все торопятся поскорее забрать свои вещи и покинуть здание университета. Но гардеробщицу это мало волнует. Она выдает верхнюю одежду в присущей ей манере: неспешно и с кислым выражением лица.

— Как теперь будешь ходить на пары к Преображенскому? — интересуется Ритка, глядя на Ингу.

Та крутится перед зеркалом и придирчиво осматривает себя с ног до головы.

— Не грузи, Бобылыч, — морщится при упоминании его фамилии.

— Тебе не надо было грубить ему, — присоединяюсь я к словам Риты.

— Еще какой-то старый козел будет рассказывать мне, что я занимаю чье-то место! — злится она, одергивая воротник модного бежевого плаща, идеально сочетающегося с ее темными волосами. — Взъелся на меня и зуб точит! Я уже начинаю думать, что он ко мне неравнодушен.

— Ты уже третий раз за месяц путаешь его имя-отчество, — озвучиваю истинную причину ненависти оскорбленного профессора, ничуть не сомневаясь в том, что дело именно в этом.

— И что с того? — забирает сумку из моих рук и ждет, пока я накину куртку. — Это не повод бросаться на меня с наездами. Просто мой мозг отфильтровывает ненужную информацию.

Ритка закатывает глаза.

— Не стоит заводить здесь врагов, — зашнуровывая кеды, сообщаю свою позицию я.

— А чего мне бояться? — тот самый гонор, о котором говорил Преображенский, из Вершининой так и прет. — Это вы, бюджетники, как зайцы трясетесь, что вас турнут, а меня выкинуть не имеют права.

«Как зайцы трясетесь, что Вас турнут».

Так-то это правда. Я, например, до сих пор благодарю Всевышнего за то, что имею возможность учиться в этом месте.

Чудо, не иначе…

К поступлению в ПМГА^[1] я готовилась на протяжении четырех лет. Дополнительные занятия, факультативы в школе, курсы и частные репетиторы, на которых родители тратили уйму денег… По итогу, набрала сто баллов ЕГЭ по двум предметам, но, честно говоря, абсолютно не была уверена в том, что это учебное заведение будет мне по силам. (Не по карману уж точно, учитывая стоимость обучения за год)…

— Если сессию завалишь, отчислят, — робко произносит Ритка.

— Бобылыч, рот не прищеми, когда будешь застегивать пальто. Если оно застегнется на тебе, конечно, — хмыкает Инга, улыбаясь.

— Так, все на выход! — киваю в --">