Даниил Трифонов - Люди небес

помогаешь людям! – сил у Медведя, несмотря ни на что, хватало, но он позволил девушке войти, хотя толпу у входа, требующей его крови, разумеется, не пропустил.

– Я и здесь, чтобы помочь, – Мария как всегда по-доброму улыбалась, слегка опустив голову, глядела мужчине прямо в глаза.

– По-моему, я тебе уже говорил, мне помощь не нужна! – в стену полетел бокал, звон стекла слился с рёвом разъярённого Медведя. – Ты просто ВЕДЬМА, которая прикрывается благими намерениями, а на самом деле ПУДРИТ ВСЕМ МОЗГИ!

Мария молча продолжала улыбаться, пока мужчина переводил дух. Когда дыхание стало ровнее, новая волна тепла потянулась вместе с ним.

– Но меня тебе не обмануть, я вижу тебя насквозь! Я знаю, чего ты хочешь! Ты хочешь, чтобы все тебя любили за то, что ты добренькая. Но на самом деле ты их используешь, чтобы захватить власть. Мою власть!

– Зачем мне твоя власть, Медведь?

– Затем… затем что… – главарь замолчал, лихорадочно перемещая взгляд, будто бы надеясь увидеть где-нибудь ответ. И, словно найдя его перед своим носом, он уставился вперёд и произнёс. – Тебе нужна власть, чтобы люди слушались тебя. Это естественно для всех, желать, чтобы другие выполняли твои прихоти. Только я этого добился честным путём, а ты хочешь это отобрать у меня, вешая людям на уши лапшу!

– Ты хочешь, чтобы другие слушали тебя?

– Слушались! Не слушали, а слушались! Я этого хочу… и ты тоже! Только ты этого сама не понимаешь, а я тебе открою глаза. Ты перестанешь верить в то, что ты такая чистенькая! Вспомни себя в детстве! Вспомни, как ты капризничала, как изводила своих родителей. Я знаю, это было, это было у любого. Все мы хотели власти, все мы хотели, чтобы все вокруг нам подчинялись. Ты вспомнила, какой ты была?

– Я вспомнила. А каким был ты?

– Я… был таким же. Злым жадным эгоистом. Как и все вокруг. ВСЕ люди злобные твари, только и ждущие момента, чтобы обчистить друг друга! – брызжа слюной, Медведь кричал, задыхаясь от давящей горло злобы. Краснея словно рак от собственного жара, он будто-бы заполыхал…

Мария видела, как жар из его груди вырвался наружу, захватив её и наполняя собой всю комнату. Девушка собрала всё спокойствие, что у неё было. Холодное, как лёд из запасника, оно развеяло огонь, очистив взор от яркой пелены. Но когда комната предстала перед Марией вновь, в ней всё переменилось. Она рядом с Медведем находились в стороне от мальчика лет трех, игравшего с машинкой. Мужчина выглядел испуганным, девушка, – просто удивлённой. Такого прежде не случалось с ней и к этому она была не полностью готова.

Мальчик возился со своей машинкой, пока из коридора не вышла женщина, промчавшаяся мимо, не слышащая окликов ребёнка. Когда тот всё же завоевал её внимание, та лишь отмахнулась, занявшись сама собой.

– Сука! – выкрикнул Медведь, и мальчика обуяло пламя. – Смотри на меня! Теперь я могу всё тебе сказать.

Сделав шаг, мужчина закричал от боли. Нога воспламенилась, заставив его остановиться.

– Теперь не сможешь отмахнуться, – сквозь зубы процедил он вновь. Он снова двинулся вперёд, и опять раздался крик. Но на этот раз он был полон злобы, вместе с ним из горла вырывался и огонь. – Слушай меня! Слушай!

Ни мальчик, ни женщина не услышали его слова. Или не захотели ему ответить. Ребёнок вновь и вновь пытался обратить на себя внимание, женщина, стоя перед зеркалом, наносила туш. Не выдержав игнорирование себя, Медведь решил достучаться до них крайним способом. Он подскочил к женщине, схватив её за плечи и развернув к себе лицом. Но её взгляд был направлен мимо потревожившего её мужчины.

– Ну, посмотри же на меня! – уже без злобы, но изнемогая от непереносимой боли кричал бандит, падая на колени, покрываясь пламенем, вырывающим истошный крик вместе с кусками мяса. Слёзы стремительно покидали веки и мгновенно превращались в пар. Обугленное тело продолжало умолять, но ребёнок с женщиной уже давно сгорели.

Остатки измученной души плавились в языках пожара, созданного телом. Оковы сброшены, разбиты цепи тьмы и правда хлынула обжигающим потоком. Воспламеняя всё, что попадётся на пути, она не щадила ничего, лишь поглощала каждый уголок истерзанного мира.

Мария не могла ничем на этот раз помочь, слишком долго иссыхало сердце, готовое уподобиться комете – вспыхнуть,

--">