Квасецкий - Раб

«Ну что же, и снова здравствуйте! Хаха! Надеюсь у вас, дорогие слушатели, прррррррекрасное настроение, у меня вот отличное. Катя, как тебе осенний сезон?»

«Ой, знаешь, Гоша, просто прекрасно. Я так люблю эту всю, знаешь, такую вот»,– почмокала губами,– «эм, эм, вот эту пестристость! осени, эту красочность! яркость! это же чудесно, разве ты не согласен?»

«Конечно! конечно! согласен, а что скажет наш гость, Олег?»

Олег замялся, все-таки первый раз на интервью, в гостях у Гоши и Кати, неловко даже. Он обернулся, посмотрел налево, направо, в комнате никого нет.

«Хаха! Да, я обожаю осень. Знаете, как говаривал Антоша Чехонте: А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое. Взял бы и улетел куда-нибудь вместе с журавлями.»

Блистательно, блистательно, Олег, твоя интеллигентская поза не знает пределов, ты просто неподражаем. Ну что же, пришло время для приема звонков от наших слушателей, наверняка ты Олег прекрасно справишься и с этим, мы в тебе даже не сомневаемся. Ставьте лайки под этим рассказом и подписывайтесь на мой телеграмм-канал Квасецкий (@beinlamainyokohama), если согласны.

«Здравствуйте, меня зовут Игорь, я хотел бы передать привет моему знакомому Олегу из Волгоградской области, который часто слушает это радио, я знаю он большой фанат.»

«Да! Да! И мы его знаем, он прямо здесь, с нами сейчас на этом радиоэфире.»

Бывает такое ощущение, сравнимое с надвижением цунами или торнадо, стихия стремительно идет на тебя, но ты уже не в силах что-либо сделать, ты чувствуешь, что сейчас тебя сметет. Олег хотел бы добраться до горла Игоря и остановить его слова или например выхватить телефон у него из рук и запереть в доме для рабочих, но он не мог. Или, или хотя бы вернуться в тот момент летней ночью, когда он был полностью в его власти и когда еще можно было все исправить, но теперь Игорь был далеко.

Игорь вскочил со своего стула и побежал к телефону, последний шанс. Выбить из рук, сбросить звонок, разбить, что угодно.

«Прекрасно, прекрасно.»

Телефон проходил сквозь пальцы, он хватал его, но не мог взять в руку.

«Олег я добрался до города, хоть ты и оставил меня без документов и денег»

Екатерина с Георгием смотрели на Олега удивленно.

«Да вы не слушайте его, не слушайте, он врет, врет.»

«, с перебитыми ногами на дороге, меня довезли до города»

Олег попытался закрыть уши Екатерине и руки оказались прямо внутри, где-то в черепной коробке, наверное даже в мозгу.

«и я хочу тебе сказать, что ты та еще падаль, Олег.»

Последняя отчаянная попытка, он развел руки широко в стороны. И решил просто ударить по голове с двух сторон, может так выйдет, если приложить всю силу.

«Сдохни.»

Хлопок. Радио лежало разбитое на полу.

Игорь насильно вторгся в его мир, разрушив стены его комнаты. Теперь он уже один в доме, Георгий и Катя еще две недели назад ушли в радиоприемник и больше не заговорят никогда. Но кто-то снова пытается насильно вторгнуться: звонит телефон. Недавно приезжали из полиции, но вроде все спокойно. Слово против слова. Соседи-свидетели ничего не сказали: «да, работали какие-то бомжи, ну чего там разбираться.»

Но кто же это может быть теперь?

«Але? Да. Да. Нет. Комментариев прессе не даю. Не звоните больше.»

В дверь постучали.

Олег знал, что это его хороший знакомый. Он открыл.

«Здравствуй, Саня! А я тебя ждал, входи!»

Кучерявый поэт, классик российской литературы стоял на пороге.

Взору гостя открывался прекрасный вид: большой коридор, завешанный портретами императоров, красивая плитка, узоры в стиле итальянского ренессанса.

«Вот в какой переплет попал! Бонапарт движется на Россию, понимаешь. Корсиканский кровопийца и людоед хочет лишить нас России, но мы всё переживём, ты проходи, проходи, сейчас посидим, покумекаем, проходи.»

Пушкин достал старинный пистолет.

«В тебя не промахнусь, собака.»