Петр Цветков - Живущий здесь

выходит с неохотой, да и следов чётких не оставляет. Ни лис, ни белок, лишь куропатки, в поисках съестного, натаптывают меж кустов незатейливые узоры. Я замираю, слушая тишину пустого леса, ни ветра в деревьях, не переклика мелких птиц, лишь шелест моего выдоха на морозе. Я двигаюсь дальше от петли до петли, уже без всякой надежды поглядываю со стороны, стараясь не заходить лишний раз на старые заячьи тропы. Ловушки на рябчиков тоже пусты, в одной меняю рябину, показавшуюся мне куцей, новая гроздь яркой и крупной ягоды засветилась оранжевым пятном средь голых лиственничных веток. «Сам бы съел такую, что клюв воротят» — проворчал я про себя. Ягоду на приманку я собрал в сентябре и заморозил в морозилке, от чего она не теряет цвет и привлекает птиц лучше сушёной, но и она осталась без внимания в такую стужу.

День приближается к обеду и солнце, почти полностью показавшееся из-за сопок, вырисовывает на снегу длинные и корявые тени одетых в снежные шубы деревьев, в которых можно разглядеть то рыцаря в латах с копьем, то медведя. Это хоть немного поднимает мне настроение, настраивая на хорошее продолжение дня. Самое время подкрепиться и я присмотрел подходящее место для привала, вокруг много сухой лиственницы и неглубокий снег. Заиндевелыми руками развожу огонь, топлю снег на чай и греюсь, распахнув куртку перед теплом костра. На обед из дома припасено сало с краюшкой черного, небольшая головка лука и вареное яйцо, предусмотрительно спрятанные от мороза за пазуху. Крепкий чай, заваренный в консервной банке в дыму костра, растекается теплом по всему телу и вкуснее на тот момент ничего на белом свете быть не может. От тепла и сытости разморило, лицо раскраснелось, разомлел пошевелиться лень. Но как бы ни было у костра хорошо, пора возвращаться на маршрут. День зимой очень короток, а до избы надо добраться засветло и я привязываю к валенкам лыжи…

В снежной кочке среди кустов карликовой березы нахожу свежую заячью лёжку, значит спугнул скрипучим снегом. Сразу оживился, есть всё же таки в лесу кто-то живой, забыл об успевших уже замёрзнуть руках и щеках. Внимательно осматриваю места, где мог залечь косой неподалеку. Кругом густые заросли берёзы и молодого ольшаника, след на снегу в кустах еле заметен, поэтому задача будет не простой. Пошёл по следу, разгадывая петли и соскоки. Водит меня заяц по неудобью, то в кустах по пояс, то через заметённый ручей в глубокий снег. Круг прошёл, метров пятьсот, и снова в кусты берёзы, а там следов не могу найти. Так разогрелся, что пот по спине в три потока. Уже совсем отчаявшись, высматриваю впереди, за березняком, куст ольхи в мой рост, куда зайцу ещё спрятаться, как ни под него. Не сводя глаз с этого места, и держа ружьё наготове, медленно пробираюсь сквозь кустарник. Вдруг, под заветной ольхой словно взрыв, из-под снега с шумом взмывает куропатка, поднимая за собой искрящейся шлейф снежных крупин. Сразу стреляю, гулкий хлопок со вспышкой и облако от дымного пороха повисло передо мной. Не видя битой птицы скорее пробираюсь к кусту, боясь потерять её. От увиденной картины остановился в полном недоумении. Куропатка сбитая на месте, но в метре от неё еще и раненый заяц! Значит, место его укромное я разгадал верно, но спрятавшись там, он встревожил куропатку, спавшую в снегу, и был подстрелен с ней одним выстрелом. Удачный выстрел, и кому расскажешь, засмеют, не поверят, думал я, убирая в рюкзак два трофея.

--">