Библиотека knigago >> Проза >> Современная проза >> Памятное

Рената Александровна Гальцева - Памятное

litres Памятное
Книга - Памятное.  Рената Александровна Гальцева  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Памятное
Рената Александровна Гальцева

Жанр:

Современная проза

Изадано в серии:

неизвестно

Издательство:

Центр гуманитарных инициатив

Год издания:

ISBN:

978-5-98712-877-0

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Памятное"

Автор книги стремится восстановить в памяти события и передать общественно-культурную атмосферу России конца XX – начала XXI в. В издание включены статьи и интервью, близкие по тематике и хронологическому охвату содержанию дневника. В заключение дневниковых записей подводятся краткие аналитические итоги, характеризующие картину сегодняшнего дня.

Читаем онлайн "Памятное" (ознакомительный отрывок). [Страница - 3]

стр.
народ. А ведь пел он не для домочадцев.


21 августа

Еду на свидание к Пушкину, на конференцию «Пушкин и мировая культура». Наслушалась много конкретики и чудаковатостей: у Майкельсона: Пушкин в «Капитанской дочке» выступает как защитник «классовых интересов»; Рецептор (20 лет уже) перепечатывает «Русалку» под углом торжества мщения и демонизма. Теперь иллюстратором поэта будет М. Шемякин и еще Э. Неизвестный в духе авангардизма (хотя есть и очень удачная скульптура – Пиета), который теперь расставляет свои создания безвозмездно уже по российской земле. Бойтесь бесплатного сыра!

Наблюдаю из окна поезда Курский вокзал: вокруг толпы пьющих существ (и сквернословящих). В России под лозунгом свободы личности проходит эксперимент на полную разнузданность. И культура ныне только подгоняет, подхлестывает вниз: а ну-ка еще давай чего-нибудь похлеще! Страна, как и весь постхристианский мир, переживает бескрайнюю раскованность. И всё это может происходить только на почве христианской цивилизации, ибо христианство слишком свободолюбиво, чтобы ставить насильственные пределы человеческому выбору… И, потеряв Бога, человек и переходит через край. С мусульманством, на почве мусульманства такие штучки не проходят.

Дозвонился Аверинцев, он в Москве, встретились в церкви арх. Михаила, проговорили больше часа. Он болел там, в германской клинике, его заразили во время операции сердца гепатитом. И еще дает о себе знать позвоночник. Рассказывал о новом своем писании «Знамений времени» – попытка объяснить, что ныне происходит (а у меня, жалкой, «Знаки эпохи», – секулярный вариант с похожей целью). Пишет не подряд, но без предварительного плана, вернее с планом-костяком, расписывает по главам. Много говорил о подосновах культуры и как бы об антитеоретических предпосылках ее, которые, между тем, долго строились, и о «незряшности» также с глубинными теоретическими корнями русской религиозной философии – мишени сегодняшнего передового философского тренда. Сережа сказал, что он занялся бы религиозной философией, если были бы тогда другие времена.

О «первокамне» в романе Уильямса: его можно разрезать, хотя морально-мистически нельзя: каждая часть равна целому. «А гады начинают его резать».

О сегодняшних монархистах: вместо вызова духу секуляризма (что у них не получается) – тотальный релятивизм.


24 сентября, среда

Встречались с Аверинцевым специально по энциклопедическому делу (и с Ирой). При этом Сережа спешил, будет где-то говорить о своих венских импрессиях, увлекся. Всё это было бы чудесно, будь это – «разговоры под вязами». А когда за нашей спиной куча неотложных дел, спешка в редакции и т.д… В итоге, мы не успеваем решить вопросы о поправках его же верстки, ради чего мы явились. Как элоквент, заряженный мыслями, он не может ограничивать себя конкретным предметом (я даже по себе это немножко знаю; иногда распространяюсь перед первым встречным, который с испугом смотрит на меня). А Сережино интеллектуальное красноречие бесценно. В итоге, у дорогого Сережи впечатление, что его рвут на части, может быть, это и так, но часто и он рвет на части недостойного собеседника. Я огорченно заметила ему, что мне бы не хотелось ощущать себя в числе «разрывающих», он с одушевлением ответил: «К человеку, делающему нечто для другого (в данном случае, для него, Сережи), это никак не может относиться!».

Общению мешает деловая наша общая загруженность (при разных ее масштабах) и его отъезды, но, повторюсь, его способность во время разговоров, требующих неотложного решения по статьям, отвлекаться на «не соответствующие моменту» пространные (но такие захватывающие) темы, путает все карты. Так что приходилось, к сожалению, иногда возвращать его к действительности.

Вручил мне заветные, еще недописанные «Знамения времени» (которые я поместила в посвященный ему после кончины сборник «In memoriam», 2004, ИНИОН РАН). Правду говоря, первый абзац мне не показался, о чем я сказала ему в телефонном разговоре, но дальше – такие зачаровывающие места! В «Записках прихожанки», которые я ему дала, ему всё понравилось, оспаривает он только главку «Принудительность свободы». Обсуждал это, т.е. собственно права свободы. Ира, участвовавшая в разговоре, заметила, что тут Сережа несколько напоминает о. Г. Эдельштейна. Обещал снова перечитать эту главку, и впечатления его оказались более благоприятными. Будет писать об этом. Будем ждать.

Сережа
стр.

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.