Даниил Корнаков - Снежинка

или чего хуже. В стенах гостиницы жила она, ее дух… их общая мечта.

Шло время, и вот мне уже стукнуло шестнадцать лет. «Взрослый кабан!» поздравил тогда папа, всучил сто рублей в карман и велел повеселиться, как следует с друзьями, которые разъехались на море или к родственникам. Несчастные сто рублей я положил в коробку к остальным пяти тысячам, накопленные еще со времен моих прибыльных смен в гостинице пять лет назад. Откладывал я их потому, что не знал, на что потратить, да и пугали перспективы того самого «черного дня» который, судя по состоянию отца, почти наступал на пятки. Но, все же я позаимствовал из накоплений пару рублей и отпраздновал свое День рождение стаканчиком ванильного. Тот знойный летний день запомнился мне особенно хорошо, поскольку впервые за долгое время у порога нашей гостиницы появились желающие снять номер. Один из постояльцев тут же заворожил меня…

Вы когда-нибудь видели снег? Не тот уродливый, желто-коричневый городской снег, а настоящий, нетронутый, девственный снег, при взгляде на который, приходится зажмурить глаза – уж очень он яркий. Именно такого цвета были ее волосы, кончики которых касались узких плеч. Это вовсе была не седина, которая обычно блеклая и незаметная, здесь все было с точностью наоборот. Для меня, шестнадцатилетнего парня из захудалого городка С., это было чем-то немыслимым, я бы даже сказал Мистическим.

Украдкой я разглядывал черты ее лица, когда она смотрелась в большое зеркало в прихожей, поправляя челку: курносый носик, румяные щечки-яблочки и тонкие, словно нарисованные броским мазком художника, губы. Внешность ее отдавала чем-то мягким, не было в них грубых, острых черт, за исключением, быть может, угловатого подбородка. С трудом удалось разглядеть ее серые, цвета волчьей шерсти, глаза. Худенькой рукой она то и дело поправляла белоснежную челку между глаз, постоянно сползающую к ее носу.

В отражении зеркала она заметила мою околдованную ею физиономию. Уши мои мигом покраснели от стеснения, я схватил метлу и сделал вид, что борюсь с пылью, а сам украдкой продолжал поглядывать на снежную принцессу, каким-то образом очутившуюся в нашем богом забытом городке.

Вместе с матерью и отцом она поселились на втором этаже нашей крохотной гостиницы в пятом номере. Каким же несчастьем для меня было, когда я узнал об отсутствие у них багажа! так хотелось помочь донести их вещи, чтобы еще хотя бы разок украдкой посмотреть на этого прекрасного ангела со снежными волосами. Позже, поговорив с отцом, – от которого, к счастью, во время заселения гостей не пахло перегаром, – я выяснил, что новые постояльцы останутся только на одну ночь. Очередное разочарование постигло меня, когда я увидел, что на часах было уже шесть часов вечера, и, скорее всего, милый мне субъект не покинет номера гостиницы вплоть до самого утра. Но все произошло совершенно иначе…

Я смазывал цепь своего велосипеда, на котором собирался ехать в местный магазинчик за хлебом, пока не услышал приглушенные крики со стороны второго этажа. Новоиспеченные постояльцы ругались и спорили о чем-то. Совсем скоро я услышал как хлопнули дверью и уже спустя несколько секунд из главного входа гостиницы показалась она…

Мне удалось лучше разглядеть ее фигуру: совсем худенькая, тёмно-синяя футболка висела на плечах как на вешалке, в джинсах были дырки, оголившие одно из ее колен и бедро. На руках висели самодельные браслеты из полосок кожи и черной веревки, сплетенные друг с другом, ее пестрая манера одеваться и немного самоуверенная походка выдавали в ней человека городского.

Она огляделась по сторонам, и, завидев меня, побежала в мою сторону. Сердце мое заколотилось от волнения. Оказавшись рядом, звонким голоском она произнесла:

– Спрячь, пожалуйста!

Я сначала и не понял, что она сказала – стоял как дурак, в попытках выдавить из себя слово, но решил ограничиться кивком в сторону гаража позади, где она и спряталась. Высокий мужчина вышел из гостиницы, огляделся по сторонам, держа голову у затылка, а затем, махнув рукой и выругавшись, побрел обратно в гостиницу.

– Ушел? – спросила она, прячась за дверцей гаража и подсматривая из-за края.

– Ушел, – ответил я, старательно отводя взгляд.

Моя гостья облегченно выдохнула.

– Дал Бог папашу с мамашей, – буркнула она. – Cидят как истуканы, уткнулись в телек, и не пускают…

Всеми силами я старался быть безразличен к её словам, придерживаясь одному из --">