Ника Какобян - Всегосударственная лотерея

осталось мало. Всех их я заберу с собой. А ты, последний мой приближённый, останешься за пределами бункера, чтобы осуществить то, что никому другому доверить я не могу».

Жена президента, которая многое в жизни повидала, сначала не поверила, что поняла смысл речи супруга правильно. Помолчав, она мысленно назвала его мудаком и утвердительно кивнула, добавив: «Конечно. Как скажешь. Ещё бы. Всегда мечтала. Не зря вернулась. Всё-таки ты великий человек, Владимир». На том и решили.

Теперь, спустя четыре месяца после начала бункерной жизни двух тысяч выживших в вынужденной, но оправданной ядерной войне, президент, вечером 2 августа поскользнулся на влажном полу мраморного купального зала. Падая на пол, он раскроил себе череп о позолоченный бортик ванны. Травма оказалась летальной. По крайней мере, так утверждал тощий Советник, выступая с докладом перед комиссией по естественной убыли населения и несчастным случаям.

«Эт-т-от д-д-день н-н-н-навсегда ос-с-с-танется в-в-в н-н-н-ашей п-п-п-памяти».

Известный вопрос «кто, если не президент?», тревоживший бункерных поселенцев не меньше вопросов гигиены и питания, на некоторое время остался открытым.

Воспользовавшись заминкой в кругах потенциальных топ-менеджером, тайная комиссия по оппозиционной деятельности приняла решение начать выпуск бункерной газеты «Вестник свободного Ковчега». На первую полосу первого номера решено было поместить текст под заголовком: «Помер и этот». Подзаголовок публикации гласил: «Правду говорят, 2 августа останется в нашей памяти навсегда».

Издание быстро распространили по камерам «Ковчега X». Популярность идей оппозиционного комитета росла стремительно, постепенно обретая черты разбушевавшейся стихии.

Так что ещё через четыре месяца из бункерной душевой, памятуя о подвиге заключённого номер шестьсот семнадцать, отказались возвращаться в свои камеры все единогласно.

Силы между невозвращенцами и надзирателями были очевидно не равны. Уже через четыре часа после начала восстания вторые были помещены в одиночные камеры. Свободные комнаты тюремных апартаментов числом тысяча триста решено было распределить между новыми надзирателями из рядом бывших заключённых и свободными гражданами, которые с радостью согласились проживать рядом с ними.

Бункерную элиту в виду слабости и очевидной нерасторопности решено было оставить в покое. Ещё через четыре месяца с ней разобрались новые бунтовщики из числа надзирателей, ставших заключёнными, а затем снова надзирателями, сменив на бункерной свободе бывших заключённых, затем надзирателей и снова заключённых.

Наскоро образованная комиссия по гласности приняла решение переименовать «Вестник свободного Ковчега» в «Новый вестник Ковчега», переформатировав его в издание о городской культуре и жизни бункерного типа.

Избранные тайным голосованием колумнисты рассуждали на страницах издания о прошлом, настоящем и будущем «Ковчега». Новостники непредвзято освещали все значимые события внутренней жизни «Ковчега Y» и «Ковчега X». Заметки блогеров рассказывали о том, какие мысли владеют умами бункерных поселенцев. Советник, которого третий состав комиссии по тюремной этике приговорил к домашнему аресту, предположительно на срок до следующего восстания, каждую неделю передавал на бункерную волю стихи о свободе и покаянии.

Глава 4. Голод.

За политическими событиями, которые развивались в пространстве бункера с утроенной скоростью, бункерные поселенцы по обе стороны стены, разделявшей «Ковчег» надвое, всё больше забывали о том, что срок их пребывания в бункере должен однажды закончиться.

Чтобы достоверно разобраться в настроениях граждан комиссия по арифметике и социологическим исследованиям провела масштабный опрос населения. Каждому поселенцу было предложено ответить на ряд вопросов, главный из которых звучал так: «Пора ли жителям бункера окончить добровольный период изоляции и выйти наружу?».

Согласно результатам опроса выяснилось, что среди респондентов доминируют три основные точки зрения. Первая заключалась в том, что никакой изоляции не существует, это миф, который создала и поддерживает пропаганда, и если кто-то хочет выйти, он может сделать это в любой момент, более того, они слышали, что кто-то так уже поступил, и скатертью, как говорится, дорога. Вторая сводилась к тому, что бункерная стабильность хоть и не однозначна, но всё-таки выстроена общими усилиями, --">