Дмитрий Николаевич Баденов - Общество с ограниченной ответственностью

Олег быстро шел, почти бежал по тропинке и вдруг краем глаза увидел силуэт девушки справа от него. Она медленно брела по замерзшему озеру спиной к нему, низко склонив голову в капюшоне, смотря себе под ноги. Олег сразу понял, кто это.

– Наташ! – он окликнул ее. В абсолютной тишине ледяного мира его голос прозвучал непривычно резко.

Девушка замерла, как от выстрела. Стройная и молчаливая, она стояла посреди озера, сливаясь с пейзажем.

Олег выругался и сошел с тропинки, шагнул в сторону озера и тут же провалился в снег по колено.

Ругаясь на чем свет стоит, он медленно шел к ней по полю, высоко, как цапля, поднимая ноги и проваливаясь по колено в вязкий снег.

– Наташ! – он снова окликнул ее, вступив на лед. – Ты чего тут делаешь, чего домой не идешь?

Олег шел к ней, отряхивая брюки. На льду снега было по щиколотку.

Но Таша не двигалась. Виден был только пар от дыхания, и немножко дрожали плечи. Было очень холодно.

– Наташ, ну ты чего? – Олег обошел вокруг и заглянул ей в глаза.

Она так похудела! Реально пол-Наташи осталось.

Таша была замотана шарфом по самый нос, как Пятачок в гостях у Кролика. Сверху была шапка и капюшон. Огромные глаза, как блюдца, испуганно смотрели на Олега.

В холодном лунном свете кружились снежинки и падали на грешную землю. Некоторые из них попадали на лицо и руки, таяли, так и не долетев до земли.

– Ты чего здесь, Таш? – Олег снова спросил и улыбнулся.

Наташа только моргнула.

– Пошли домой, а? Я это… тут фотка есть на памятник. Говорят, ты спрашивала.

Он достал телефон и замерзшими руками стал листать фотки в галерее. Сколько фотографий! Сколько всего уже было – события, лица, улыбки. В какой-то момент мелькнул смеющийся Макс на катере с пойманной щукой. Чистый, открытый взгляд, искрящиеся глаза.

– Это мы перед корпоративом, – Олег развернул экран к Таше.

Она часто-часто заморгала, пытаясь справиться с эмоциями.

– Какой счастливый! – Наташа выдохнула, в глазах блеснули слезы. – Счастливый-то какой!

– Таш, ну чего ты, уж времени-то прошло.

– Господи, как тяжело! Как же тяжело! Господи! – Она задрожала, как раненая птица, расплакалась и попыталась отвернуться.

Олег физически почувствовал огромную душевную боль этого человека. Он шагнул вперед и обнял ее.

– Как же жить-то, Олеж? Нет сил, – она всхлипнула, – нет сил жить.

«Как дети, петляющие в темноте, на ощупь, не знаем, кто мы и откуда, зачем мы здесь. Может, надо просто жить, а?» – эти слова всплыли откуда-то из глубин памяти, того давно забытого летнего вечера.

– Надо просто жить, Наташ, просто жить. Не думать ни о чем.

– Тяжело, – тихо сказала Таша и отстранилась. – Ты прости меня, Олеж, ты же лучший друг у него, он за тебя ведь знаешь как, всегда тебя защищал, всегда: «Олег, Олег… Олег, Олег». Только и слышишь: «Олег да Олег». Ты уж прости.

Она как-то путано говорила.

Вдруг у Олега в руках зазвонил телефон. Фотография счастливого Макса пропала, и вверху экрана побежала надпись: «Леша резина».

Олег попытался скинуть звонок, но замерзшие пальцы впустую скользили по экрану.

Наташа стояла какая-то потерянная и смотрела себе под ноги.

– Таш, ты это, мне идти пора.

– Угу, – она кивнула, качнулся капюшон.

– Я пойду, ладно? Ты давай, держись! Хорошо?

Таша опять беззвучно кивнула.

Олег медленно обошел ее, хотел еще что-то сказать, но передумал.

Он пошел прочь, к теплу, к красивой жизни, к девушке, ждущей его у камина. Все быстрее и быстрее. Не оглядываясь.