Уилл говорил, что наше восприятие мира не целостно и не истинно – оно состоит из искажения фактов, и что сознание старательно дорисовывает утерянные фрагменты восприятия по своему усмотрению. Значит, какое бы чудо со мной не произошло, увешанное шорами внешних авторитетных мнений сознание способно воспринять лишь чужие образы, оно любезно выстраивает мою индивидуальную перцептивную реальность на свой лад.

Выходит, чудо – не мой путь.

Каждый варит кашу из своего топора. Что музыкальный дедовский поиск идеала в таинственной глубине, что грэйдвелловский поиск божественного участия с просеиванием окружающего мира через восприятие запаха – чего не сделаешь, когда есть и личная цель, и потенциал для развития в себе навыков, способных обратиться в средство для достижения этой цели?

Энтони говорил, что где-то там, на глубине человеческого подсознания, кроется в забвении та великая способность, та необузданная сила, что может проявить себя лишь в особом, пограничном состоянии – но только ли в момент смертельной опасности? Возможно ли, что раскрытие этой силы не позволило мне сгинуть в тот день, но сознание в попытке вернуть меня в прежний – рациональный – мир заботливо вымарало все воспоминания об этом?

– Мэри, – произнес я тихо. Она крепче сжала мою руку, ее лицо снова появилось в поле моего зрения. В ее увлажненных глазах я увидел чувства – не смогу описать, что это были за чувства, но их было много, и они были натуральными.

– Мэри, я благодарен, что ты рядом. Побудь со мной. За девять лет я соскучился.

Она искренне улыбнулась, кивнула и поцеловала меня.

Я уверен, что у каждого свое предназначение. Тысячи дорог расстилаются перед нами, но только один путь ведет в направлении предназначения, и лишь на этом пути мы можем полностью раскрыться в своих истинных способностях.

Своего пути я еще не обрел. Но я уверен, что где-то там, на глубине и моего подсознания ждут под спудом своего часа те условные ниточки, которые, будучи тронутыми, приведут к постижению моего собственного пути.

--">