Вадим Зиновьевич Кудрявцев - Телеграмма

Удивительно, но я помню все до мелочей, как будто все было вчера. А что было вчера не помню… Н-да, это склероз… Так вот. Он, узнав, где я живу, начал меня буквально подкарауливать перед домом, ждал меня часами, пока я ни приду из школы. Потом разведал, где я учусь, и ждал возле школы. Когда он сам учился, я не пойму?! Девчонки из класса смеялись и завидовали одновременно. А как же: парень, как нам тогда казалось, значительно старше, еще и в военной форме… Как тут ни завидовать… Наши сверстники еще совсем дети, а тут уже взрослый, аж 20 лет… Сейчас смех, конечно, но тогда мне это очень льстило… В общем, мы гуляли, болтали, ели мороженое в парке, ходили в кино… Потом как-то случилось, что я познакомила его со своими родителями. И он им сразу очень понравился. Он был такой, как тогда говорили, «положительный». Моим родителям он нравился гораздо больше, чем мне, и, как я теперь понимаю, они были совсем не против, чтобы мы поженились. Родители стали приглашать его к нам домой, и Саши становилось все больше и больше в жизни нашей семьи, и оттого мне все больше и больше казалось, что меня сковывают, привязывают к себе… Он писал стихи и как-то написал пару четверостиший моей маме на день рождения. Потом помог папе привезти картошку с рынка. Короче, родители были сражены и подкуплены. Он действительно был неплохой, и, как я теперь понимаю, совсем даже неплохой. Он был вежлив, учтив, умен и покладист. И еще он очень любил меня. Сначала меня это забавляло, а потом стало раздражать и чем дальше, тем больше. Ведь мне он даже не нравился, я к нему относилась, как к приятелю, и его настойчивое общество порой выводило меня из себя. А если разобраться, то меня бесила в нем всего одна черта. Одна. Но эта черта меня очень сильно раздражала. Это раздражающая черта – серьезность. Не смейся, да-да серьезность. Он был серьезен и рассудочен. А мне было 16 лет и меньше всего в жизни тогда мне хотелось быть серьезной. Или даже быть в обществе серьезных. Ведь, наверно, поэтому подростки и не любят находиться в компании людей много старше, которые обычно заводят разговоры на такие скучные и блеклые темы как быт, политика, дети… Вот ты смеешься, а вспомни себя, не таким разве был? Казалось, что жизнь беззаботна и легка. А то, что все так трудно живут – так ведь война только недавно закончилась, вот и трудности, а вообще – жизнь легка и беззаботна. Одним словом, я стала избегать, как могла, его общества. Бывало, прихожу домой, а родители мне с укором сообщают, что Саша просидел весь вечер, прождал, был напоен чаем и в итоге отправлен домой «так как уже было поздно». Дальше обязательно следовала фраза типа «Что ж ты парня-то мучаешь» или «В кого ж ты такая жестокая»… В общем, родители в данном вопросе были явно не на моей стороне.

Так прошел год. Ничего не менялось. Я, как могла, избегала Сашиного общества, он проводил время с моими родителями, ожидая меня у нас дома. В моей жизни все еще накладывалось на подготовку к грядущим выпускным экзаменам в школе и вступительным в институт: занятия с преподавателями, «подтягивание хвостов» по проблемным предметам, ты же знаешь, училась я не очень… Одним словом, суета и нервы, нервы и суета. У Саши тот год был тоже выпускным, и, по идее, он тоже должен был делать что-то вроде дипломной работы, впрочем, я этим никогда у него не интересовалась. Когда он и что писал, я не знаю, так как он все время проводил у нас дома в ожидании меня или, во всяком случае, мне так казалось. Для родителей он был уже почти родственником, и они знали «своего Сашу» намного лучше, чем я, были в курсе его жизни, учебы, успехов и неудач. Сейчас я даже думаю, что может родители знали его лучше, чем меня.... В общем, когда Саша в конце июня пришел с цветами и предложением жениться, родители нисколько не удивились. Я даже думаю, что он больше надеялся на благосклонность с их стороны, нежели с моей. Поэтому и пришел к нам домой делать предложение в присутствии, так сказать. Короче, он пришел и заявил, что, мол, ему по распределению уже нужно уезжать на какие-то там моря, и он предлагает мне выйти за него замуж. Дескать, он понимает, что мне нужно подумать, а еще и поступить в институт, поэтому он в случае согласия готов подождать и уехать пока без меня, но c надеждой или даже уверенностью… Я молчала, родители растерянно говорили, мол, сейчас рано об этом думать, нужно в институт поступать… Одним словом, прямого ответа Саша не получил и укатил куда-то на какие-то свои моря…