Полина Люро - Метаморф

Эти воспоминания не очень-то утешали, ведь мне предстояло долгие годы присматривать за незнакомым человеком лишь для того, чтобы потом его убить. То есть, свершить недопустимый для нашей расы поступок, караемый вечным изгнанием… Но отказать отцу означало бы ― предать свой народ. Ни выхода, ни лучика надежды что-либо изменить в лучшую сторону, кошмар, обрушившийся на голову маленького ребёнка…

Успокоенный новым бокалом голубого напитка, Джефф смотрел на меня мутным, рассеянным взглядом, в котором не было и намёка на сострадание. Его язык всё больше заплетался:

— А как мы заставим мальчишку подчиняться, ик?

Гаррис, убедившись, что тёмная фляга уже пуста, выбросил её в угол:

— А вот так, дружок, ― он поднёс руку к клетке, требовательно рявкнув:

— Дай сюда свою лапку, кузнечик!

И мне вдруг захотелось его укусить, находясь в облике какого-нибудь очень хищного животного. Так, чтобы кровь залила этот аккуратный мундир, не оставив на нём ни единого чистого пятнышка. Но, подавив это ужасное желание, я протянул свою бледную ладонь пьяному Капитану Звёздного Флота, решив, что отныне буду ненавидеть любого встреченного в жизни Капитана…

Засмеявшись, он быстро и очень ловко натянул на мой палец кольцо из того самого «металла»:

— Вот и всё, Джеффри, теперь парень наш, никуда ему не деться… Во всяком случае, пока я не сниму с него эту дрянь…

Компаньон едва кивнул, пьяно всхрапнув, и задремал, устроившись с ногами на угловом диване. Гаррис пробормотал:

— Слабак… ― и развернулся ко мне, ― вот что мы сделаем, малыш: завтра я отвезу тебя на ярмарку. Старая упрямая ведьма не сможет пройти мимо этих чудных локонов и больших грустных глаз. Она обязательно тебя выкупит, а наши люди позаботятся, чтобы другие не сделали этого раньше… Через неё ты выйдешь на нужного «объекта» и будешь рядом с ним, пока не вернусь. Понял? Отлично, я знал, что мы поладим… Кстати, перестань так странно пялиться, а то от твоих дурацких взглядов мурашки по коже, вот ведь тварь…

Я послушно кивнул, снова представляя, как было бы здорово вцепиться зубами в эту мерзкую толстую шею, выпустив всю чёрную сладкую кровь на пол… Теперь становилось понятно, почему похищенные дети самого миролюбивого народа превращались в лучших убийц ― во мне тоже родилось ранее незнакомое чувство, имя которому ― ненависть…

Задремавший было рядом с напарником Гаррис вдруг встрепенулся, пробормотав:

— А как тебя зовут, маленький метаморф?

Улыбнувшись ему самой милой из улыбок, я произнёс, прислушиваясь к непривычному звуку моего нового голоса:

— Лекс, господин¹…

Примечания

1