Олег Глинозём - Из праха искры

сонным голосом безногий пожилой обитатель коробки от холодильника. В паре метров от него окурок, небрежно брошенный из жилого дома, послужил рождению огненной пасти, которая успела проглотить несколько пакетов с мусором…

*

Сигаретный дом

Бермудов Степан Аристархович жил одиноко на четвёртом этаже новенькой пятиэтажки. Это был человек: лет 35-ти среднего роста и телосложения; с лёгким облысением и небольшой проседью у висков. Работал в отделе маркетинга одной из аптечных сетей. Работал исправно уже несколько лет. Никак не мог добиться продвижения в карьере, хотя и мечтал об этом непрерывно… Была у него неутолимая страсть — езда на велосипеде.

Однажды вечером, вернувшись с работы, Степан поднимал по лестнице велосипед на пятый этаж. — Там обычно транспорт бывал пристёгнут к перилам. На пролёте между вторым и третьим этажами курильщики злобно посмотрели на Степана.

Курильщик с татуировкой красной розы на правом плече (рыча):

— Эй, мужик, твой велосипед нам покоя не даёт…

Степан (сдержанно):

— А мне какое дело?

— Эй, куда пошёл? Я к тебе обращаюсь, спортсмен, колёса твоего транспорта пачкают стены… Ставь его во дворе…

— Паровозы, научитесь дымить вне дома, а потом советуйте…

— Что ты там сказал?..

Но Бермудов уже ничего не отвечал и только шёл дальше. Совершив необходимые действия, он спустился на четвёртый этаж и вошёл в свою квартиру. В квартире два года к ряду стойко сохранялся запах сигаретного дыма. Не всегда было ясно, как он проникал внутрь, но он проникал ежечасно. Хозяин подошёл к окнам, думал, что на этот раз повезёт, но не повезло… Окна его квартиры выходили обзором на соседские дома, которые стояли очень близко. На их балконах в эти минуты оказались курильщики. Проветрить помещения не было возможности. В бессилии Степан сел за кухонным столом. Мысли разные лезли ему в голову…

«За что мне всё это?.. Может, я проклят?.. Точно, это проклятие… Здесь все курят кроме меня… А надо мной ещё и алкоголики живут, по ночам шумят… Может это ад и есть?.. Сколько я боролся и всё впустую… Пытался говорить с ними по-человечески… Не помогло… Писал обличительные и язвительные стихи, расклеивал их на всех этажах… Не задумались… А ещё почти каждый день вредят моему велосипеду, недавно передние тормоза поломали… Совести у них нет, нужны иные меры…»

У соседей над Бермудовым послышался грохот и крики. «Что-то рановато сегодня они начинают… Эх, была не была, пойду припугну их полицией…»

Стук в двери. На пороге показались знакомые подвыпившие лица, которые немного смутились, увидев мрачного Степана Аристарховича.

Человек с глубоким шрамом на лбу:

— Что ты хочешь?

— Не шумите сегодня и ночью не шумите…

— Ты нам кто? И что ты сделаешь? Ха-ха…

— Я вызову полицию…

— Полицию? Да пошёл ты к чёрту вместе с ней!..

— Не ты ли, выкормыш борделей, мне указать решился путь?..

— Повтори-ка…

Товарищ человека со шрамом:

— Мне страшно, Федя, посмотри в эти пустые глаза…

Проснулся Бермудов утром в своей квартире и как обычно после лёгкого завтрака стал собираться на работу. Зачем-то проверил дверь, она оказалась не запертой. В этот момент его осенило, а ведь он не помнит, чем закончился вчерашний разговор, и как он вернулся к себе… «Так-так, снова фокусы…»

Когда Степан вытащил свой велосипед во двор, то сильно удивился: жильцы его дома курили в специально отведенном для этого месте.

Фёдор (учтиво):

— Степан Аристархович, простите нас…

Бермудов подошёл ближе. В «курилке» было семеро мужчин, трое из них были со сломанными носами.

— Кто это вас так?

— Вы, голубчик, вы, дорогой… Не помните?.. Как? Вы вчера нас побили и посоветовали всем передать, чтобы курили вне дома…

— Фокусы…

— Что?

— Ничего… Простите и вы меня, буду аккуратен с велосипедом…

Степан поехал на работу. «Подарки диабета… Этих случаев становится больше после того, как меня перевели на российский инсулин… Как-то меня не могли скрутить полицейские в автобусе, думали, что я наркоман, а я был в беспамятстве. Благо отец успел вовремя на встречу и меня выручил… Ещё мне люди рассказывали, что, однажды, стоял я у обочины дороги и хлопал в ладоши, а тамошние коты мяукали в такт. Вот бы вспомнить это… А теперь сломанные носы… Что же будет дальше?»

*

Любовь это бред?

Ночь. Неосвещённая комната. На кресле сидел высокий --">