Патрик Модиано - Симпатические чернила

Она повернулась к нему. Он смотрел на площадь, церкви-близнецы и обелиск. Уже стемнело, кафе закрывалось. Однако им обоим казалось естественным оставаться здесь: но как долго? Они сидели радом, хотя на террасе кафе, казалось ей, сидят скорее лицом к лицу. Она видела его в профиль, и внезапно этот профиль ей кого-то напомнил. Она где-то слышала, что люди часто более узнаваемы в профиль, чем анфас, и на сей раз доверилась своей памяти. Рано или поздно она вспомнит, чей это профиль. И потом, было отчего-то волнительно сидеть рядом, словно они путешествовали в поезде или в автобусе.

— Где вы живете в Париже?

— Я всегда жил в Пятнадцатом округе.

Она спросила себя, не могла ли встречать его в ту пору, в компании высокого брюнета в куртке из вывернутой овчины и того, другого, который работал в компании грузоперевозок. Но она не помнила их имен. Да и было ли это в Пятнадцатом округе?

— Этот округ очень изменился…

— Полная противоположность Риму. Здесь никогда ничего не меняется. Эта площадь все та же испокон веков…

— Вам знаком Пятнадцатый округ?

Он смотрел ей в глаза со странной настойчивостью.

— Не думаю.

— Я мог бы составить вам список всего, что изменилось там за последние годы…

Не только профиль, но и взгляд тоже ей кого-то напоминал.

— Снесли все здания на набережной… и даже дансинг «Марина»…

Он пожал плечами и добавил тише, почти шепотом:

— И почту с окошком «До востребования» на улице Конвансьон…

Он улыбнулся. Можно было подумать, что он процитировал ей конец стихотворения, вроде того рефрена, который повторял Санчо Лефевр в прошлой жизни: «Замок Бреноса в Солони…»

И снова ей показалось, что она едет рядом с ним в купе поезда. Или, скорее, в автобусе.

* * *

— Мы могли бы завтра поужинать вместе, если хотите.

— С удовольствием.

— Встретимся в галерее в то же время.

— Я оставлю пока у себя альбом Ночного Гаспара.

Она шла домой по виа Фламиния. Ни души. Она понятия не имела, который час. Охотно села бы на ночной трамвай, если они еще ходили.

Обрывки воспоминаний хаотично сменяли друг друга, и все они принадлежали одному времени ее жизни. Домик под деревьями, рядом с замком Бреноса в Солони. В большой комнате на первом этаже, отделанной панелями темного дерева, поставили бильярд. Ее комната была на втором. На вокзале во Вьерзоне ее встретил мужчина, некто Поль, о котором Санчо Лефевр говорил, что у него «счастливые зубы»^[4]. Она встретилась с Санчо Лефевром в замке Бреноса. А потом, через некоторое время, они вместе уехали на машине. Солонь. Аннеси. Швейцария. Рим. И снова Аннеси. Лазурный Берег. Рим. Она не знала, пересекли они итальянскую границу в Вентимилье или в Швейцарии. Вернувшись в Рим, она больше не покидала этот город. Тот ноябрь, когда она приехала сюда в первый раз… Шел дождь. Проспект до Порта Пинчиана был пуст и темен, как променад на берегу моря, покинутый курортниками. Но она повторяла про себя фразу, которую где-то слышала: Хороших дней недолго ждать.

Впервые она так напрягла свою память. И вдруг словно разорвалась какая-то завеса, и еще более давние воспоминания медленно всплыли на поверхность, то был заснеженный пейзаж ее детства, задолго до того, как она сменила имя. Она была уже не в машине Санчо Лефевра, который вез ее из Солони в Италию, но в автобусе, одном из тех, что останавливались на Вокзальной площади в Аннеси. Они стояли перед зданием с фасадом из щелястых досок это был пришедший в запустение отель, похожий на старенькое шале, и она недоумевала, кто может в нем жить.