Андрей Аарх - С Днем Рожденья, Карлос!

— Да… а что?

— Так, ничего. Сегодня, говорят, будет сам СС.^[1]

— Кто?

— Карлос Кастанеда… — она посмотрела на меня как на идиота.

Я свернул матрас, причем он пытался вырваться и прижаться к Реме спасаясь от меня, но я оказался сильнее, и вскоре мы уже входили в стеклянные двери прохладного здания.

— Добрый день, Карлос!

Кастанеды на занятиях не было. Были ведьмы и скауты, были какие-то люди, показывавшие нам волшебные движения, которые должны были изменить нашу жизнь и мировоззрение. Мой оранжевый матрасик оказался единственным в своей оранжевости и я чувствовал себя на нем как шмель на ярком лепестке посреди выжженного луга.

Через час занятий у меня пошла носом кровь. Я попытался остановить ее, зажимая нос руками и стараясь чтоб никто не увидел впитывающихся в матрас красных капель, но расположившаяся рядом Рема заметила.

— Часто это у тебя? — поинтересовалась она заботливо выводя меня в коридор.

— В первый раз, — честно ответил я, и это была правда, но она похоже не поверила и побежала за льдом, велев мне стоять не шевелясь, прислонившись к стенке.

— Ну вот мы и встретились, Карлос… — почти шепотом сказал я.

— Здравствуй, — ответил некто.

Я опустил голову и успел заметить невысокого, седого человека с густыми, когда-то черными волосами и приятной улыбкой. Кровь хлынула у меня из носа и он заботливо тронул мой подбородок, поднимая мне голову. Я задрал нос кверху, потеряв возможность видеть что либо кроме неоновых ламп.

— Тебе не стоит сюда ходить. — сказал тот же голос. — Тенсегрити не для тебя.

«Ага, — подумал я с неожиданной злостью, — как же. Именно ты, старый пердун знаешь что для меня». Я промолчал — мне, вобщем-то не хотелось ни с кем спорить.

— Тебе надо найти место где спрыгнет на землю Кокопелли. Он оставит что-то для тебя. Прощай.

— Счастливо, — пробормотал я.

Старик ушел. Через несколько секунд запыхавшаяся Рема шмякнула мне на нос кусок льда и удивленно спросила:

— Откуда ты знаешь Карлоса?

— Кого?

— Карлоса… ты же с ним только что разговаривал…

— Это был Карлос?

— Да… Ну ты и шустрый…

Она думала что я ее разыгрываю, но выражение разочарования и ужаса от осознания непоправимой ошибки на моем лице видимо убедили ее в обратном.

— Это был Карлос, и он ни с кем не разговаривает… Я имею ввиду ни с кем из чужих, то есть из новичков, то есть… ну, ты понял…

— Кокопелли.

В памяти всплыл мой приятель. Дождавшись пока кровь перестала идти я взял в рент машину и поехал к нему, кляня себя за то что не поддерживал связь уже больше года. Проведя четыре часа за рулем я обнаружил следы пожарища на месте его жилища и полное нежелание помочь со стороны встреченных мной в окресностях индейцев. Я даже попытался было обыскать все колючие заросли в округе, но это мое поползновение было убито в зародыше появившимися ниоткуда угрюмыми мужиками, которые следовали за мной по пятам, пока я не сел в машину и не уехал.

Конечно я не послушал Карлоса и вернулся на его занятия. Я исправно ходил и выполнял все требования, я искал встречи с ним, оставаясь позже и проходя раньше. Я мог предугадать траектории движения его соратников, знал когда они появятся из-за угла или пойдут в туалет. Карлос не появлялся.

Я не сдавался, нашел работу в Лос Анжелесе и переехал туда.

— Доброе утро, Карлос! — говорил я миру по утрам.

— Спокойной ночи, Карлос, — желал я ему вечером.

Я узнал много о нем и его соратниках. Пару раз я оказывался в одном помещении с ним, на занятиях которые вел он сам, но всякий раз что-то мешало мне с ним поговорить. Я наблюдал за ним как охотник, и если бы я с таким усердием работал то, наверное, уже сделал бы карьеру. Карлос упрямо избегал меня, не ведая того или специально, но я не унывал, сужал круг охоты и часами поджидал его у дома, за высокой зеленой изгородью. Карлос ускользал, ухитряясь проскальзывать когда я отлучался по необходимости, а потом устав от моей настойчивости перехитрил меня и умер.

Сначала он умер неофициально и я долго не верил — от него всего можно было ожидать, но потом слухи подтвердились.

— Прощай, Карлос, — сказал я, поняв что противиться этой мысли дальше бессмысленно.

Как обычно Карлос не ответил. И только откликнулся грохотом аварии под моими окнами ставший вдруг ненужным и чужим Лос Анжелес.