Инге Отт - Тайна рыцарей тамплиеров

место, где твердая почва, и там они делают то, о чем не положено знать другим людям, — он перевернулся с боку на бок и заснул. Эсташ лежал, не засыпая.

Костер, некоторое время горевший ярким пламенем, теперь лишь чуть потрескивал. Вскоре от него остались только красные угли. «Ночью на болоте!»… По равномерно поднимавшимся и опускавшимся плащам Эсташ понял, что все остальные спали. Старший оруженосец храпел, прижавшись к седлу господина де Пайена. Слева за кустами были слышны шаги часового. Кричал сыч. «Ночью на болоте!»… Эсташ вдыхал запахи тлеющего костра, кожи, из которой были изготовлены седла, и гнилой болотной воды. Это был его первый ночной привал с тех пор, как он стал пажом у дружелюбно к нему настроенного господина де Монбара.

Недалеко от городка, где родился Эсташ и в котором жили его родители, также было болото. Но все избегали его, потому что там водились призраки и блуждающие огни, завлекавшие ночных странников в трясину. Разве не было их и в этом болоте? Но почему же тогда господа пошли туда? Разве они не боялись духов? И что у них была за тайна?

Эсташ размышлял еще некоторое время. Затем у него сами собой закрылись глаза. Ему снились докрасна раскаленные угли лагерного костра. Но этот костер был не на лугу рядом с ним, а в беззвездном небе, на которое он смотрел перед тем, как заснуть. Там он увидел великана с широко распростертыми крыльями и прекрасным, величественным, лицом, подобного которому еще не приходилось встречать Эсташу. На голове у великана сверкала золотом корона с ослепительным карбункулом в центре. Но внезапно этот величественный образ был низвергнут с небес и с ужасным, криком рухнул на землю.

Эсташ проснулся. Там, где ему привиделся светящийся образ, упавший на землю, догорали последние головешки лагерного костра. Товарищи спали; часового сменили. Все было так, как и должно было быть. Глядя на едва тлеющий костер, Эсташ снова уснул, и прежние видения вновь наполнили его сон. Он увидел маленького рыжего человека, одетого по-монашески. Своим посохом этот человек ворошил догорающие угли. Что он ищет у нашего лагерного костра? Почему его пропустили часовые? Возмущенный Эсташ хотел его прогнать. Тогда рыжий, улыбнувшись, подмигнул ему. Он сгреб в сторону обуглившиеся ветки, и Эсташ отпрянул, ослепленный — под углями лежал искрящийся карбункул, который был в короне у небесного великана, только расколотый на три части.

Самый маленький осколок можно было вставить в кольцо. Второй был размером с кулак, а третий — больше, чем первые два, вместе взятые. Эсташ вопросительно посмотрел на рыжего, но того уже не было. Мальчик открыл глаза. Лагерный костер стал серым пепелищем. Небо медленно бледнело. Оруженосцы ворочались под своими плащами, зевали. Они услышали шум, приближавшийся со стороны болота, и вскочили — рыцари возвращались в лагерь. Их глаза сверкали.

Эсташ и Эдюс подвели коней. Они помогали нагружать бочки и мешки, которые сняли накануне вечером: продовольствие было необходимо для недавно основанного монастыря, который хотели посетить их господа. Один молодой аббат с несколькими монахами того же возраста построил его в проклятом разбойничьем лесу Клерво. Звали аббата Бернар.

Господин де Пайен нетерпеливо торопил всех остальных. Рыцари сели в седла. Эсташ разбежался и под общий хохот одним прыжком вскочил на коня. Отряд отправился в путь.

Погода переменилась. Как только бледное солнце достигло зенита, на деревьях начал таять узорчатый иней. Эсташ не обращал внимания на признаки наступавшей весны. Сон, приснившийся ему ночью, стоял перед глазами, отчетливый, как картина: Эсташ видел тщедушного рыжего человека, откопавшего своим посохом сияющий камень. Чего хотел от него этот образ из сна, не отпускавший мальчика даже днем? Эсташ содрогнулся.

— Эй! — грубо закричал Эдюс, — ты еще спишь или с тобой что-то случилось?

— Если бы ты знал, — тихо сказал Эсташ, — что за сон я видел… — он некоторое время ехал рядом с Эдюсом молча, а затем добавил: — о карбункуле, — и пересказал весь сон.

Тем временем рыцари подъехали к краю леса. Господин де Пайен приказал им остановиться.

— Перед тем как въехать в лес Клерво, мы должны немного поесть, — сказал он.

Когда они сидели в лучах полуденного солнца и ели, Эдюс сказал Эсташу:

— Тот, кому приснился карбункул, делается причастным к такой тайне, которую он не должен никому доверять.

Он робко --">