Фаина Ионтелевна Гримберг - Анна Леопольдовна

Петербург в 1841 г. королем польским и курфюрстом саксонским для того, чтобы вместе с австрийским послом Боттой склонить правительницу к союзу с Австрией. Для того чтобы удержать Линара при дворе, А. Л. дала ему оберкамергерский чин и задумала женить его на своей любимице – Менгден. Ввиду этой женитьбы Линар поехал в Дрезден просить об отставке, получил ее и уже возвращался в Петербург, когда в Кенигсберге узнал о низвержении правительницы.

А. Л., как видно, неспособна была к управлению. Расчеты Миниха, казалось, оправдались. 11 ноября вышел указ, по которому генералиссимусом назначался принц Антон, но «по нем первым в империи велено быть» графу Миниху; в то же время графу Остерману пожалован был чин генерал-адмирала, кн. Черкасскому – чин великого канцлера, гр. Головкину – чин вице-канцлера и кабинет-министра. Таким образом Миних стал заведовать почти всеми делами внутреннего управления и внешней политики. Но это продолжалось недолго. Указом 11 ноября многие остались недовольны. Недоволен был принц А., которому чин генералиссимуса, по словам самого указа, будто бы уступил Миних, хотя и имел на него право; недоволен был Остерман, ибо приходилось подчиняться сопернику, мало знакомому с тонкостями дипломатии; недоволен был, наконец, и гр. Головкин тем, что ему нельзя было самостоятельно управлять внутренними делами. Враги воспользовались болезнью фельдмаршала для того, чтобы склонить правительницу к ограничению власти Миниха. В январе 1741 г. Миниху велено было сноситься с генералиссимусом обо всех делах, а 28 числа того же месяца поручено заведовать сухопутной армией, артиллерией, фортификацией, кадетским корпусом и Ладожским каналом. Управление внешней политикой снова передано Остерману, внутренними делами – кн. Черкасскому и гр. Головкину. Раздосадованный Миних подал прошение об отставке: к великому его горю это прошение было принято. Старый фельдмаршал уволен был «от военных и статских дел» указом 3 марта 1741 г. Немало способствовал такому исходу дела хитрый Остерман, который на время и получил первенствующее значение. Но и ловкому дипломату, благополучно пережившему столько дворцовых переворотов, трудно было лавировать среди враждовавших придворных партий. Семейная жизнь принца и принцессы не отличалась особенным миролюбием. Быть может, отношения А. Л. к графу Линару – с одной стороны, а с другой – та досада, с какой принц Антон смотрел на неотразимое влияние, оказываемое фрейлиной Ю. Менгден на правительницу, служили причинам разногласия между супругами. Разногласие это длилось иногда по целой неделе. Им злоупотребляли министры для собственных целей. Гр. Остерман пользовался доверием принца. Этого было достаточно для того, чтобы гр. Головкин, враг Остермана, оказался на стороне правительницы, которая иногда поручала ему весьма важные дела без ведома супруга и графа Остермана.

При малоспособности лиц, стоявших во главе управления, и борьбе министров нечего было ожидать особенно богатой результатами внешней и внутренней политики. Из внутренних распоряжений в правление А. Л. в сущности замечателен один «регламент или работные регулы на суконные и каразейные фабрики, состоявшийся по докладу учрежденной для рассмотрения о суконных фабриках комиссии». Вопрос этот возбужден был по ходатайству Миниха в 1740 г.; 27 января того же года для ознакомления с фабричным бытом и составления проекта нового законодательства по фабричной части назначена была особая комиссия. Выработанный ею проект законодательного акта касательно суконных и каразейных фабрик принят правительством почти без всяких изменений и издан в виде указа 2 сент. 1741 г. Регламент содержал постановления относительно фабричного производства; так, напр., фабричные машины и все приспособления должны были находиться в порядке, материал, потребный для производства, надо было заготовлять за благовременно, сукна следовало выделывать определенных размеров и качества. Фабриканты не имели права рабочих заставлять работать свыше указанной регламентом нормы (15-ти часов) и должны были выдавать рабочим известное жалованье (напр., от 18 до 50 руб. в год), могли наказывать провинившихся даже телесными наказаниями, за исключением разве слишком тяжелых, как кнута и ссылки на каторжные работы. Фабриканты должны были держать госпитали при фабриках, а в случае успешного производства наравне с мастерами получали поощрительные премии. Кроме этого указа --">