Константин Георгиевич Паустовский , Валентин Петрович Катаев , Вадим Михайлович Кожевников , Максим Горький , Николай Корнеевич Чуковский , Зоя Ивановна Воскресенская , Александр Серафимович Серафимович , Дмитрий Андреевич Фурманов , Аркадий Петрович Гайдар , Федор Васильевич Гладков , Николай Федорович Григорьев , Всеволод Витальевич Вишневский , Антон Семенович Макаренко , Михаил Александрович Шолохов , Леонтий Иосифович Раковский , Юрий Павлович Герман , Всеволод Вячеславович Иванов , Константин Александрович Федин , Александр Александрович Фадеев , Николай Яковлевич Москвин , Владимир Наумович Билль-Белоцерковский , Алексей Николаевич Гарри , Борис Андреевич Лавренёв , Геннадий Самойлович Гор , Василий Тимофеевич Локоть (А. Зорич) , Николай Гаврилович Жданов , Иван Дмитриевич Василенко , Николай Николаевич Никитин , Николай Семенович Тихонов , Николай Владимирович Богданов , Сергей Владимирович Диковский , Юрий Николаевич Либединский , Владимир Германович Лидин , Юрий Иванович Яновский , Софья Семеновна Виноградская - Великие дни. Рассказы о революции

был выслушивать весьма острые и тяжелые слова:

— Шопенгауэр говорит: "Кто ясно мыслит — ясно излагает", я думаю, что лучше этого он ничего не сказал. Вы, товарищ Богданов, излагаете неясно. Вы мне объясните в двух-трех фразах, что дает рабочему классу ваша "подстановка" и почему махизм — революционнее марксизма?

Богданов пробовал объяснить, но он говорил действительно неясно и многословно.

— Бросьте, — советовал Владимир Ильич. — Кто-то, кажется — Жорес, сказал: "Лучше говорить правду, чем быть министром", я бы прибавил: и махистом.

Затем он азартно играл с Богдановым в шахматы и, проигрывая, сердился, даже унывал как-то по-детски. Замечательно: даже и это детское уныние, так же как его удивительный смех, — не нарушали целостной слитности его характера.

Был на Капри другой Ленин — прекрасный товарищ, веселый человек, с живым и неутомимым интересом ко всему в мире, с поразительно мягким отношением к людям.

Как-то поздним вечером, когда все ушли гулять, он говорил мне и М. Ф. Андреевой — невесело говорил, с глубоким сожалением:

— Умные, талантливые люди, немало сделали для партии, могли бы сделать в десять раз больше, — а не пойдут они с нами! Не могут. И десятки, сотни таких людей ломает, уродует этот преступный строй.

В другой раз он сказал:

— Луначарский вернется в партию, он — менее индивидуалист, чем те двое. На редкость богато одаренная натура. Я к нему "питаю слабость" — черт возьми, какие глупые слова: питать слабость! Я его, знаете, люблю, отличный товарищ! Есть в нем какой-то французский блеск. Легкомыслие у него тоже французское, легкомыслие — от эстетизма у него.

Он подробно расспрашивал о жизни каприйских рыбаков, о их заработке, о влиянии попов, о школе — широта его интересов не могла не изумлять меня. Когда ему указали, что вот этот попик — сын бедного крестьянина, он сейчас же потребовал, чтоб ему собрали справки: насколько часто крестьяне отдают своих детей в семинариумы и возвращаются ли дети крестьян служить попами в свои деревни?

— Вы — понимаете? Если это не случайное явление — значит, это политика Ватикана. Хитрая политика!

Не могу представить себе другого человека, который, стоя так высоко над людьми, умел бы сохранить себя от соблазна честолюбия и не утратил бы живого интереса к "простым людям".

Был в нем некий магнетизм, который притягивал к нему сердца и симпатии людей труда. Он не говорил по-итальянски, но рыбаки Капри, видевшие и Шаляпина и немало других крупных русских людей, каким-то чутьем сразу выделили Ленина на особое место. Обаятелен был его смех — "задушевный" смех человека, который, прекрасно умея видеть неуклюжесть людской глупости и акробатические хитрости разума, умел наслаждаться детской наивностью "простых сердцем".

Старый рыбак, Джиованни Спадаро, сказал о нем:

— Так смеяться может только честный человек.

Качаясь в лодке, на голубой и прозрачной, как небо, волне, Ленин учился удить рыбу "с пальца" — лесой без удилища. Рыбаки объясняли ему, что подсекать надо, когда палец почувствует дрожь лесы:

— Кози: дринь-дринь. Капиш?

Он тотчас подсек рыбу, повел ее и закричал с восторгом ребенка, с азартом охотника:

— Ага! Дринь-дринь!

Рыбаки оглушительно и тоже, как дети, радостно захохотали и прозвали рыбака: "Синьор Дринь-Дринь".

Он уехал, а они все спрашивали:

— Как живет синьор Дринь-Дринь? Царь не схватит его, нет?

…В тяжелом, голодном 19-ом году Ленин стыдился есть продукты, которые присылали ему товарищи, солдаты и крестьяне из провинции.

Когда в его неуютную квартиру приносили посылки, он морщился, конфузился и спешил раздать муку, сахар, масло больным или ослабевшим от недоедания товарищам. Приглашая меня обедать к себе, он сказал:

— Копченой рыбой угощу — прислали из Астрахани.

И, нахмурив сократовский лоб, скосив в сторону всевидящие глаза, добавил:

— Присылают, точно барину! Как от этого отвадишь? Отказаться, не принять — обидишь. А кругом все голодают.

Неприхотливый, чуждый привычки к вину, табаку, занятый с утра до вечера сложной, тяжелой работой, он совершенно не умел заботиться о себе, но зорко следил за жизнью товарищей. Сидит за столом у себя в кабинете, быстро пишет и говорит, не отрывая пера от бумаги:

— Здравствуйте, как здоровье? Я сейчас кончу. Тут один товарищ в провинции скучает, видимо — устал. Надо поддержать. Настроение — немалая вещь!

Как-то в Москве --">