Детлеф Йена - Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II

была лишь результатом «случая», в который он попал. Но ведь в отличие от большинства других фаворитов Екатерины, которые после охлаждения к ними императрицы теряли свое влияние при дворе, Потемкин и во время своего бурного, но увы, кратковременного романа с Екатериной и после его окончания пользовался колоссальным влиянием и оказывал существенное воздействие на политику российской империи в качестве ближайшего сотрудника императрицы. За что же такая милость, и откуда такая власть у светлейшего? Детлеф Йена не объясняет этого, ссылаясь лишь на незаурядность личности Потемкина, но совершенно не рассматривая его действительных свершений. Дурную услугу немецкому историку, видимо, оказывает избранный им метод исследования. Жанр психологической истории, предусматривающий повышенное внимания к характеру и личностным чертам исследуемого исторического персонажа, отодвигает на «задний план» изучение его реальной политической деятельности. От этого работа Детлефа Йены существенно проигрывает, так как именно анализ деятельности светлейшего позволяет понять причины, приведшие его к власти и позволившие удержаться на ее вершине столь длительное время. Вообще отчетливо заметное в книге недостаточное знание немецким историком «второстепенных сюжетов» повествования приводит к многочисленным ошибкам, которые он делает. Например, Йена весьма уничижительно оценивает фаворита Екатерины и одного из ее наиболее верных политических сторонников в период захвата власти в 1762 году Григория Григорьевича Орлова как пьяницу и рубаку-солдафона. Подобная оценка весьма далека от истины. Григорий Григорьевич был человеком не лишенным талантов и весьма умным. Орлов выступал на сцене, ставил физические и химические опыты. Любил общаться с учеными современниками, которые отмечали его ум и образованность. Все это как-то не вяжется с образом бесшабашного гвардейца-пьяницы, который рисует на страницах своей книги Детлеф Йена. Единственным недостатком, который действительно числился за князем Григорием Григорьевичем и в значительной степени привел к краху его политической карьеры, была чрезмерная лень и нехватка усидчивости, то есть те слабости, которых был лишен Григорий Александрович Потемкин. Подобных ошибочных суждений в работе немецкого историка содержится достаточно много. Книга Детлефа Йены не проясняет, а скорее запутывает вопрос о том, кто покровительствовал Потемкину, когда он жил в Москве и учился в университете. Как и почему Григорий Александрович потерял один глаз. Каким образом познакомился с императрицей Екатериной. Эти и многие другие вопросы, имеющие большую важность для понимания жизни светлейшего, в книге немецкого историка не решены. Стремясь развенчать многочисленные мифы, связанные с личностью Потемкина и показать истинную роль светлейшего князя во внутренней и внешней политики России последних десятилетий XVII века, Детлеф Йена сам оказывается в плену этих мифов. Этому способствует и крайне некритическое отношение немецкого историка к используемым им источникам. Необходимо отметить, что в целом его книга остается в рамках «мифологической» традиции жизнеописаний светлейшего князя и весьма далека от подлинно научного, критического осмысления его деятельности и того весомого вклада, который светлейший князь внес в развитие русской государственности. И еще необходимо обратить внимание на явно неверную трактовку, которую Детлеф Йена дает некоторым важным событиям русской истории. Вот, например, немецкий историк пишет о морском сражении 1770 года в Чесменской бухте, в ходе которой русская средиземноморская эскадра уничтожила турецкий флот. Детлеф Йена отмечает, что план операции по уничтожению турецких кораблей, находящихся в Чесменской бухте, был разработан английскими офицерами, находившимися в эскадре под командованием Спиридова и Орлова. Подобный вывод немецкому историку, видимо, позволяет сделать тот факт, что отрядом русских боевых кораблей, действиями которого был уничтожен турецкий флот, командовал шотландец — контр-адмирал С. К. Грейг. Однако, сведений о том, что заслуга в разработке операции по уничтожению турецкого флота принадлежит исключительно ему и другим его соотечественникам, мы в источниках не находим. Напротив, все исторические документы говорят, что разработка плана атаки и принятие решения о ее проведении принимались коллективно — русскими и --">