Эдвард Эллис - Избранные произведения в одном томе

на его изящной фигуре. Он выглядел настоящим джентльменом, каковым и являлся этот храбрый солдат и честный человек.

Айна, милая юная героиня, была очаровательна. Её платье было идеально белое. Её локоны падали на плечи, украшенные только простым венком из фиалок. Айна и Мэри отличались друг от друга, и сложно было рассудить, что прекраснее — царственная, верная женщина или чистота и невинность молодой девушки. Грэм был достойным участником этого спектакля, он понравился всем своей добротой и умом.

Через несколько мгновений в комнату вошёл дородный джентльмен с белым воротничком и сияющей улыбкой. Мортон и Мэри поднялись, встали перед ним, и в совершенной тишине началась церемония. Были заданы вопросы, и ответы были слышны каждому, кто находился в комнате.

— Что бог сочетал, того да человек не разлучает.

Все сказали «Аминь!» и снова сели.

Холдидж, который был дружкой Мортона, со спокойной улыбкой позвал Грэма. Молодой герой с густо покрасневшей Айной, которая опиралась на его руку, последовали приглашению, и церемония началась.

Пока она продолжалась, на другой стороне комнаты происходило нечто любопытное. Высокий, костлявый молодой человек с красным лицом сидел, обнимая полноватую, крупную девушку, которая давала волю выразительным замечаниям.

— Клянусь, они такие милашки! Интересно, что чувствует девушка?

— Она счастлива, конечно, — ответил её спутник. — И он тоже. Я был бы счастлив.

— Что?

— Будь я на его месте, я бы чувствовал себя отлично.

— Что? Ты хотел бы жениться на Айне Хаверленд?

— Нет… то есть… хм… Ну, на ком-то другом… то есть… да, на ком-то другом…

— На ком другом? — спросила девушка, глядя прямо в его лицо.

— Ну… хм… Ну, чёрт возьми, ты и сама знаешь!

— Тсс! Не говори так громко, Джозайя, не то тебя услышат.

— Вот если бы ты была на её месте, Сал, что бы ты чувствовала?

— Тебе не стыдно такое спрашивать? — спросила она с упрёком.

— Нет, чёрт возьми. Ну, Сал, что бы ты чувствовала?

— Если бы я стояла там рядом с тобой, и священник говорил все эти слова?

— Да… да. Скажи.

— Ты и так знаешь, Джозайя. Не надо спрашивать.

Джозайя задумался. В его голове, очевидно, зародился какой-то план. Он обхватил свою голову, потом колени, потом засмеялся и воскликнул:

— Была не была, клянусь Георгом!

Он повернулся к девушке и сказал:

— Сал, мы с тобой должны пожениться, так?

— Ты что, Джозайя? — Она наклонила голову и густо покраснела.

— Давай, Сал, никого это не волнует. Давай поженимся.

— О, Джозайя! — продолжила она, ещё больше волнуясь.

— Ну, скажи скорей. Священник скоро закончит и уйдёт домой. Скажи «да», Сал.

— О, боже! О, мои звёзды! Да!

— Отлично! Поспешите сюда, мистер священник.

В этот миг добрый священник закончил благословлять пары, вокруг которых столпились их друзья. Священник собрался домой, но задержался ненадолго. Джозайя это заметил и, боясь, что тот уйдёт, закричал:

— Эй, сквайр… то есть священник, постойте. Для вас есть ещё работёнка.

— А, рад слышать! — засмеялся священник, обернувшись. — Вы жених?

— Кажется, да, а вот Сал Клейтон — невеста.

Все повернулись к говорившему, но он мужественно выдержал их улыбки. Его лицо было огненно-красным.

— Давай, Джозайя, молодец! — воскликнули несколько человек, хлопая его по плечу.

— Разойдитесь, пока я не закончу. Пойдём, Сал.

Женщины вывели покрасневшую Сал вперёд и передали её в руки Джозайи.

— Теперь давайте, сквайр… то есть священник. И не затягивайте, я ужасно хочу жениться.

Все расступились, Джозайя и Сал вышли вперёд и через несколько мгновений были объявлены мужем и женой. Джозайя поцеловал невесту. Поздравления Мортону и Грэму не могли сравниться с поздравлениями, которые посыпались на этого счастливчика.

Началась забава. Внезапно появился старый рейнджер со скрипкой подмышкой.

— А теперь танцы! — сказал он. — Старые добрые танцы!

Старики вышли и вместе со священником приступили к разговорам, угощаясь орехами, яблоками и сидром.

Скрипач уселся на ящик и начал крутить колки своего инструмента, пробуя пальцем струны. Очевидно, настройка была мучительной, поскольку каждый раз, когда он крутил колок, он закрывал один глаз и кривил рот.

Наконец скрипка была настроена. Скрипач смазал смычок куском канифоли и затем провёл им по струнам, как бы говоря: --">