Александр Леонидович Слонимский - Черниговцы. Повесть о восстании Черниговского полка

АЛЕКСАНДР СЛОНИМСКИЙ
ЧЕРНИГОВЦЫ Повесть о восстании Черниговского полка 1826

*

ПЕРЕИЗДАНИЕ

Рисунки И. Д. Архипова

М., «Детская литература», 1975.

* * *

Герои этой книги жили давно — в начале прошлого, девятнадцатого столетия. Это были образованные, справедливые и добрые люди, готовые стоять до конца за правду.

Пушкин писал:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

В самом деле, это был век жестокий — век крестьянского рабства, кнута и палки, полного бесправия для одних и полного произвола для других, стоящих наверху.

И вот нашлись люди, принадлежавшие к высшему классу, во имя справедливости и чести решившие свергнуть этот бесчеловечный режим. 14 декабря 1825 года они вывели своих солдат, которые им доверяли, на Сенатскую площадь в Петербурге, чтобы свергнуть царя и установить свободное правление. Участники этого знаменитого восстания стали называться «декабристами».

Пушкин писал к сосланным в Сибирь на каторгу декабристам, среди которых были два его товарища по Лицею:

Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье,

Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье…

Это были самоотверженные рыцари свободы, о них-то и рассказывается в этой книге.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I. РУССКИЕ ПАРИЖАНЦЫ

В апреле 1809 года Анна Семеновна Муравьева-Апостол возвращалась из Парижа в Петербург со своими сыновьями Матвеем и Сергеем. Матвею было шестнадцать лет, Сергею — тринадцать.

Было девять часов утра, когда карета приближалась к русской границе. Братья сбросили дорожные плащи на сиденье и остались в одних куртках. Они поминутно выглядывали в спущенное окошко, сталкиваясь головами и весело улыбаясь друг другу.

Сережа спрашивал у матери с нетерпением:

— Скоро ли? Там уже Россия?

— Не суетись, — отвечала мать с улыбкой. — Еще далеко.

Она устала с дороги и куталась в шаль. Ее беспокоил врывавшийся в карету свежий ветер, но она не просила поднять окошко, так как не желала портить удовольствие детям.

— Посмотри, мама, — говорил Сережа, — совсем русское поле.

А.ты разве помнишь Россию? — сказала Анна Семеновна. — Ты был еще так мал.

Сережа нахмурился.

— Помню, — сказал он упрямо.

Лицом он был похож на мать, которая была родом из Черногории, и, когда хмурился, его густые брови сдвигались прямой чертой.

Анна Семеновна поняла, что сын обиделся, и ласково поправила прядь волос у него на лбу. Сережа взял ее руку и тихо поцеловал.

А Матвей не произносил ни слова. Он высунулся чуть не до половины роста из кареты и смотрел вперед на уходящую вдаль дорогу.

Матвей и Сережа росли и воспитывались за границей, но их мысли и чувства всегда принадлежали России. Чем дольше они жили на чужбине, тем сильнее и глубже разгоралась у них любовь к далекой родине. Они всегда помнили, что они русские, и гордились этим. При одном имени «Россия» им представлялось что-то могучее, величественное и прекрасное, от чего билось и замирало сердце.

Отец их, Иван Матвеевич Муравьев-Апостол, был дипломат. В 1797 году, тотчас по воцарении Павла I, он получил назначение министром-резидентом в Гамбург. Сережа был тогда еще ребенком, но старший, Матюша, помнил, с каким восторгом праздновались там победы Суворова --">