Александр Дюма , Иван Антонович Ефремов , Михаил Никитич Ишков , Михаил Алиевич Иманов , Милий Викентьевич Езерский , Сергей Аркадьевич Крупняков , Олег Ерохин , Аркадий Степанович Крупняков - "Антология исторического романа-23". Компиляция. Книги 1-12

как цари, которые могуществом превыше всех людей, и благоговением, как боги, которым подвластны и сами цари.»

Возможно, современные люди, скептики по природе, могли бы усомниться в этом генеалогическом древе, но за 80 лет до нашей эры, а точнее, в то время, когда Цезарь держал эту речь, никто не смел усомниться в его словах.

И действительно, Цезарь вобрал в себя переданные на протяжении веков многие качества того, четвертого царя Рима, который, по словам историков, совмещал храбрость Ромула, своего предшественника, с мудростью Нумы^[5] — своего деда. Нума был тем, кто расширил Римскую империю до моря, основал колонию в Остии^[6], построил первый прочный мост через Тибр, взял в кольцо в Помераниуме^[7] холмы Марса и Авентинский и организовал — если сие слово уместно для того древнего периода — знаменитую римскую общину, которая дала Республике стольких выдающихся личностей.

С другой стороны, Венера тоже побаловала его своими дарами. Цезарь был высокого роста и худощавый, с белой гладкой кожей, а ноги и руки — точный слепок ног и рук богини удачи и красоты; глаза черные, необыкновенно живые, как утверждает Светоний^[8]: по словам же Данте, у него были глаза сокола; нос с горбинкой, немного напоминающий клюв сокола или ястреба, что придавало его облику выражение, которое имеют только породистые звери или поистине великие люди.

Его элегантность стала притчей во языцех. С большим усердием он удалял с кожи волосы; с молодости шевелюра у него была жидковата, что привело к ранней лысине. Поэтому с большим искусством начесывал он волосы с затылка на лоб — факт, вызывавший у Цицерона недоверие к этому молодому человеку, который слишком уж аккуратно причесывался, а если случалось ему почесать голову, то делал это одним пальчиком, чтобы не испортить прическу. Но Сулла^[9], куда более тонкий политик, чем адвокат из Тускулы^[10], и наделенный более проницательным глазом, чем друг Аттика^[11], так вот, этот Сулла, увидев однажды, как Цезарь лениво и мягко наступил на полы тоги, указал на него пальцем и сказал: «Обратите внимание на этого молодого человека, он носит ремень, словно девушка!»

О юности Цезаря известно не так уж много.

Рим, занятый кровавыми битвами между Марием и Суллой, не обращает внимания на этого мальчика, который растет в тени.

Цезарю исполнилось восемнадцать, когда диктатор стал замечать на Форуме^[12], на Марсовом Поле^[13], на Аппиевой дороге^[14] красивого юношу — тот шагал гордо с высоко поднятой головой, с улыбкой на устах, редко садился — а может, и никогда вовсе — в лектику и пожимал самые что ни на есть грубые мозолистые руки своей белой и бархатной ручкой, что отличало его от Сципиона Назики^[15] и Эмилиана^[16]. Точно не помню, но один из них спросил однажды крестьянина: «А ты что же, дружище, на руках, что ли, ходишь?»

Этот молодой человек знал по имени даже рабов; перед сильными ходил гордо, не опуская головы, но был учтив и внимателен к плебею в тунике; он был весел, когда все остальные грустили, транжирой, когда остальные прятали деньги, популярным в те времена, когда популярность часто являлась причиной ссылки.

Но помимо всего этого он был племянником Мария^[17].

Диктатор, как мы уже говорили, обратил на него внимание. Он желал знать, чего можно ожидать от юноши, он хотел навязать ему свою волю: если Цезарь поддастся этой воле — то Сулла ошибся, если окажет сопротивление, значит, он оценил его правильно.

Еще в детстве Цезарь был обручен с Коссуцией, одной из самых богатых невест Рима, но по рождению принадлежавшей к сословию всадников^[18]. Ему претил подобный союз — сословие всадников, даже его верхушка, богатая знать, не были достойны его запросов и не отвечали его устремлениям, он нуждался в союзе с самым что ни на есть чистым и возвышенным патрицианским^[19] родом.

И он отверг Косуццию, чтобы жениться на Корнелии.

Вот это другое дело! Эта ему подходит. Цинна, ее отец, четырежды был консулом.

Но Сулле не понравилось, что молодой Цезарь одновременно опирается и на свою семью, и на семью своего тестя. Цезарь получает приказ порвать с Корнелией. Такой прецедент уже имелся: Помпей^[20] получил аналогичный приказ от Суллы и повиновался.

Но Помпей по природе своей был посредственностью, чересчур высокомерный, он злоупотреблял всеми несчастьями, которые с ним случались, чтобы через века --">