Жозефина Исааковна Яновская - Первые

Наверно, дело не обойдется без полиции и солдат. Надо помочь студентам.

Артиллеристы и медики поворачивают на Васильевский остров. Конечно, нужно помочь. Они все — члены единой студенческой семьи.

Двор университета снова полон. Бушуют страсти. Поленница дров служит трибуной.

— Они потеряли всякий стыд и благородство! Как они смели дать слово о неприкосновенности и потом арестовать наших депутатов!

— У нас нет зачинщиков, мы все заодно!

Профессор Артиллерийской академии Петр Лаврович Лавров здесь же, среди студентов. Это он накануне у себя на квартире собрал своих учеников-артиллеристов и просил их поддержать студентов университета.

— Обратимся к министру! Если он сколько-нибудь человек, пусть примет меры.

Тут же, на перевернутой бочке подписывали письмо министру.

К университету стянуты отряды полиции. На набережной, вплотную к зданию, построен батальон Финляндского полка.

— Друзья, будем тверды! Дело идет о спасении наших товарищей!

— Мы не дрогнем! Но женщинам лучше удалиться. Это представление не для них!

Женщин здесь немного. Их убеждают покинуть университетский двор. Но они не соглашаются. Они хотят быть со всеми до конца.

В воротах показалась полиция. Конные жандармы въехали во двор.

— Приказываю разойтись! Даю вам полчаса сроку! — крикнул жандармский офицер.

— За что арестовали наших товарищей? Освободите их или возьмите нас вместе с ними!

— Не признаем новых правил! — загудели вокруг.

На глазах у полицейских студенты рвали матрикулы, которые их вынудили получить, и швыряли на землю, топча ногами.

Жандармы пустили лошадей на толпу. Кто-то упал. Еще. Во двор ворвались солдаты, били прикладами. На плитах университетского двора растекалась кровь.

Студенты были окружены и выведены со двора под двойным конвоем солдат. Они шли спокойно, гордо. А вокруг волновался народ, запрудивший всю набережную и Биржевую площадь. То тут, то там раздавались возгласы:

— Мы с вами!

— Молодцы студенты!

Студентов отвели в Петропавловскую крепость. Теперь их там было более трехсот пятидесяти человек.

Темной громадой высится Петропавловская крепость. Шесть бастионов по углам с пушками в амбразурах. Толстые стены соединяют бастионы. В этих стенах расположены казематы. Часовые у ворот, во дворе, в тюремных коридорах. Часовые день и ночь ходят по верху крепостных стен. Вот часовой дошел до угла стены.

— Слу-шай! — протяжно разнеслось в ночи. Этот крик звучит тоскливо, как стон.

Затаившись за деревьями, двое наблюдают за часовым.

— Мы выйдем, когда он пойдет в ту сторону. И все успеем сделать, — шепчет один.

— Хорошо, — отвечает другой.

Утром, проходя мимо крепости, народ останавливался. Что такое? На стене крепости было крупно мелом выведено: «Здесь помещается Санкт-Петербургский университет».

«Люди задумывались, смеялись. Это был смех сквозь слезы.

Николай Гаврилович взволнованно ходил по кабинету.

— Такая наглость! Арестовано пол-университета! Цвет мыслящей молодежи! Но этим они ничего не достигнут. Только подольют масла в огонь.

— Теперь они открыли университет. Но профессора приходят в пустые аудитории. Оставшиеся на свободе студенты не являются на занятия. Из солидарности с товарищами. И матрикулы, которые им были посланы по почте, разорвали, — сказал Николай Серно-Соловьевич.

— Сходки начались у медиков в академии и у технологов. Вчера я получил письмо от друга из Московского университета. Там тоже беспорядки, — добавил Александр Серно-Соловьевич.

— Волнения и в Москве, и в Казани. Нужен единый центр руководства движением. Такой центр мы должны создать, — сказал Николай Гаврилович.

— Революционный центр очень нужен, — откликнулся Александр Слепцов. — Я давно думаю о структуре тайной организации. В основу должен быть положен принцип пятерок. Во главе Центральный Комитет из пяти человек. Каждый член комитета организует еще пять человек, те — также и так далее, пока вся страна не будет охвачена сетью пятерок. Здесь хорошая конспирация. Каждая пятерка знает только одного ведущего. Но прежде всего нам нужна программа общества.

— Движение молодежи не должно отрываться от революционного движения всего народа. Поэтому в основу программы должно быть положено то, что необходимо народу. Об этом хорошо написано в «Колоколе». Что нужно народу? Земля и воля! — сказал Николай --">