Олег Игоревич Яковлев - Погоня за ветром

— Ого! Высоко летаешь, стало быть, соколик. Смотри, как бы с высоты-то камнем наземь не сигануть.

Тихон не успел ответить. В дверь комнатки раздался настойчивый громкий стук.

— Эй, руссы! — просунулась в дверь черноволосая голова школяра Пьетро. — Вас вызывает сам падре Доменико. Велел, чтобы вы поторопились. Наверное, где-нибудь нашкодили. Ох, и достанется вам! — Он громко рассмеялся.

Извечный наушник, Пьетро был нелюбим школярами и не один раз бывал бит за свои кляузы и доносы. Сейчас он, довольно потирая руки, с насмешкой смотрел на встревоженные лица руссов.

Едва не бегом миновав коридор, Варлаам и Тихон поднялись в покои ректора университета, падре Доменико.

Полный и статный учёный муж сидел за длинным столом, покрытым скатертью тёмно-синего бархата. По правую руку от него восседал худощавый человек в чёрной сутане и полукруглой шапочке на голове. На груди у него золотился большой наперсный крест, костлявые долгие пальцы незнакомца перебирали чётки.

— Вот, ваша эминенция^[4], эти двое и есть наши руссы, — обратился к нему падре Доменико. — Тот, что повыше ростом — Варлаам, а второй — Тихон. Подойдите ближе, — приказал он школярам. — Перед вами архиепископ, сеньор Орсини. Он желает удостоить вас беседой. Кланяйтесь же ему.

Руссы послушно склонили головы, но под благословение архиепископа не пошли и остались стоять.

В палате наступило продолжительное молчание.

Варлаам наконец решился заговорить:

— Мы, право, не знаем, отчего обратили на себя внимание столь высокопоставленной особы. Ибо мы обычные рядовые ученики здешней школы.

— Нет, молодые люди, вы не обычные ученики, — заговорил архиепископ. Голос у него был злой, пронзительный, неприятный. — Насколько мне известно, вас послал на обучение герцог Малой Руси^[5] Даниэль! Так?

— По вашим меркам, он уже не герцог, а король. Ведь папа прислал ему золотую корону, — возразил, чуть заметно ухмыльнувшись, Варлаам.

Архиепископ вперил в него полный угрозы и гнева взгляд своих маленьких глаз-буравчиков, но сдержался и спокойно продолжил:

— Вам известно, что король Даниэль, хотя он и принял корону из рук легата^[6], отказался перейти в лоно истинной Церкви. Несмотря на все наши старания, он по сей день остался упрямым, исполненным гордыни еретиком! Надеюсь, вам известно также о том, что его святейшество римский папа Урбан, наместник престола святого Петра и владыка всех благочестивых христиан, призвал к войне против монголов, литовцев и русских схизматиков^[7]!

— Да, мы об этом слышали, — кивнул головой заметно насторожившийся Варлаам.

— Так вот я призываю вас принять нашу единственно правильную христианскую веру! Вы три года живёте здесь, и из великого числа учеников университета вы, насколько я знаю, одни из лучших. Так ли, падре Доменико? Каким по счёту выпускником тривиума был Варлаам?

— Четвёртым, ваша эминенция.

— А Тихон?

— Шестым.

— И это из более чем сотни школяров! Похвально, молодые люди, весьма похвально. Так направьте же отныне ваши знания, ваш ум на служение истинной Церкви. Довольно пребывать вам в схизме! Даю вам три дня, чтобы вы приняли решение. Его святейшество папа…..

Молчавший доселе Тихон внезапно перебил архиепископа:

— Так ты что ж, изменниками нас почитаешь?! Почему должны мы принимать вашу веру?! Руссы мы, но не венгры, не немцы. У нас, на Руси, свои обычаи, своя, православная, вера. И вера — не кафтан, кой снять можно и в другой переоблачиться.

Архиепископ не выдержал и, разозлившись, закричал:

— Нечестивцы! Схизматики! Змеи! Упрямые заблудшие души! Да я вас в темницу брошу, я вас — на костёр! Вы смеете презреть волю самого папы! Это он, он повелевает вам креститься!

— Не распаляйте себя гневом, святой отец, — громким решительным голосом прервал его Варлаам. — Мы ведь как думаем? Вот примем мы католичество, воротимся в Галич, и как встретит нас князь Даниил? Хлебом-солью? Нет, он нас в поруб^[8] как отметчиков^[9] посадит, под запоры крепкие, и будем мы там сидеть без толку, пока не окончим жизни свои. Ну, и какой в этом смысл? А вот если останемся мы православными, совсем иной приём на Руси нас ожидает. Тогда сможем мы как-то на князя повлиять. Тихонько, подспудно будем склонять его к союзу с папою. Вы ведь больше хотите, верно, чтоб он католиком стал, а не мы. Ибо где князь, там и держава. Мы же — всего лишь княжеские слуги.

Архиепископ, щуря --">