Влад Тарханов - 22 июня, ровно в четыре утра

предпочитал не растекаться мыслию по древу, вот только это капитанское «если что начнется» очень и очень ему не понравилось. Ну да, газеты, заявления ТАСС, приказы, только пограничники, они ведь и глаза имеют, и уши, и приказано на границе держать их востро… А еще предчувствие. Было ощущение, было, почти тогда, перед походом в Бессарабию. Тоже было ощущение, но какое-то другое. А сейчас как гроза надвигается. Такое вот ощущение. И не у него одного.

— Выполняйте, младший политрук, свободны.

И капитан Липатов уставился на карту, как будто там был ответ на какие-то важные вопросы, заданные этому листку раскрашенной бумаги. А Аркадий вышел из здания комендатуры, потом вспомнил про болезнь инструктора, забрал из вольера Абрека, так он и очутился в предрассветную рань на позициях секрета пограничников, впрочем, проверять, как службу несут, ему было не впервой. Вот и вышел почти ночью, как только небо начало сереть. А тут такая гроза!

Полыхнуло, да еще крепко, судя по звуку, совсем невдалеке. Ударило вспышкой по глазам еще раз, потом еще и еще, но по всполохам и отзвукам грома Аркадий уловил, что гроза смещается ниже по течению реки, что этот ливень уже ненадолго, но дождь затянулся, предчувствия выросшего в южных и теплых краях политрука не оправдались. Правда, стена дождя стала не такой плотной, так что стали видны очертания пограничников. Аркадий увидел, как небо начало понемногу светлеть, пусть только с кромки воды, но все-таки светлеть. Гроза оставила дождь, который и не собирался прекращаться, а сама уходила все дальше и дальше на восток.

Глава вторая. Перебежчик

21 июня 1941 года.

Они наверняка пропустили бы его. Аркадий был какое-то время дезориентирован ливнем, грозой, где-то бдительность потерял, да и немудрено было в такой обстановке потеряться. Гроза ушла дальше, к низовьям реки, да и ливень уже перестал быть той непроницаемой стеной, за которой ничего и никого не было видно. Но вода всё ещё лилась непрекращающейся сетью, влажная земля парила, поднимая марево тумана. Сначала зашевелился брезент, из-под которого показалась умная и настороженная морда овчарки. Собака вылезла из-под укрытия, сразу же шкура ее стала мокрой, но она даже не думала отряхиваться: что-то привлекло ее внимание. Политрук стал смотреть в сторону, куда было направлено внимание Абрека, но пока что ничего, или же нет? Как будто мелькнула какая-то тень, которую он заметил разве что краем глаза, да и то потому что человек, которому тень принадлежала, чуть поскользнулся, немного неловко взмахнул руками, чтобы приобрести вновь устойчивость и так же внезапно растворился в завесе воды и тумана. Абрек тут же сделал стойку и тихо так заворчал, показывая готовность к рывку. Аркадий отцепил поводок и дал команду «Фас». Затем сам шагнул в дождь, стараясь не упасть: пропитанная дождем глина была слишком скользкой, одновременно с первым же шагом стал доставать револьвер, но пока оружие оказалось в его руке, раздался крик, шум ломающихся веток, грозное рычание собаки, короткий победный лай.

Так, с револьвером в руке он пошел на эти звуки. Идти было недалеко — пару десятков шагов, и ты уже на месте. Сбоку от тропы лежал человек, закрывавший голову руками. На нем стоял в величественной позе, мокрый, как выдра Абрек, потерявший свою обычную вальяжность и величественность. С Аркадием подбежали и оба бойца секрета. Пёс услышал команду «к ноге», чуть повел ушами, показывая, что команда исходит не от его уважаемого инструктора, а почти чужого человека, чуть отошел от добычи и стал энергично отряхиваться, обдав окружающих дополнительной порцией влаги. И только отряхнувшись, оскалился, показал добыче серьезные клыки и занял место у ног политрука. Дождь почти прекратился. Человек медленно поднялся, глядя на направивших на него оружие людей. Но очень опасливо смотрел на пса. Абрек снова показал клыки, мол я на страже, не балуй.

— Кто такой? — спросил Григорянц, затем посмотрел на бойцов и добавил: — Обыщите!

Пока бойцы обыскивали нарушителя, Аркадий посмотрел на часы, вытащил блокнот и написал, прикрывая листок от дождя накидкой: «21 июня, 6-07 при незаконном пересечении государственной границы задержан мужчина средних лет, оружия при нем не обнаружено».

— Нет оружия, товарищ младший политрук! — коротко доложил Михаил Поликарпов. Григорянц спрятал блокнот и зябко повел плечами. Дождь, который совсем было --">