Александр Сергеевич Васильев - Прикосновение к огню

они.

Он достает из шкафа большую бутыль с «зубровкой», которую ему прислали его деревенские родичи.

— По обычаю мы должны сказать, — говорит он, поднимая рюмочку, — «за упокой!» Но здесь особый случай, и мы добавим: «и за здравие!» Пусть наша земля ему будет пухом. Здравствуй, Чуваш!

У человека — два пути, две судьбы.

Можно быть живым и здоровым, но бесполезным для людей и далеким от их сердца.

А можно давно уйти в землю, но не зарасти травой забвения, а продолжать жить в человеческой памяти. Так как же тогда понимать это великое слово «Жизнь»? Наверно, как семя, дающее только добрые всходы!

Меньше, чем через год после того, как было установлено его подлинное имя, вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР, в котором говорилось: «За активное участие в партизанском движении в период Великой Отечественной войны, мужество и отвагу, проявленные в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, наградить лейтенанта Николаева Якова Николаевича орденом Красного Знамени (посмертно)».

О Чуваше написано в книгах, статьях — и у нас, и в Польше. По следам Чуваша идут ученые, журналисты, краеведы, юные «следопыты», обнаруживая все новые и новые подробности его жизни. У могилы Чуваша на кладбище в Русилах, в день поминовения усопших «боевни-ков», встает почетный караул, на зеленый холмик возлагаются цветы.

…А это произошло совсем недавно.

Было лето. Солнечным днем шел по Волге пассажирский теплоход, и веселая студенческая компания, расположившись под тентом на верхней палубе, распевала под гитару любимые песни. Их знал почти каждый пассажир, и, подхваченные сотнями голосов, они широко неслись над рекой.

Но вот встал черноволосый гитарист и сказал, что сейчас будет исполнена песня, посвященная пограничникам Перемышля, погибшим когда-то, в первые дни войны. Тем, кто форсировал Сан и был на территории врага. Всем тем, кто пошел в атаку и не вернулся.

Рванули взрывы на заре,

Они ложились слишком густо…

Но в Перемышле и под Русской

Мы по чужой прошли земле

И там растаяли в огне…

Вы знали все: и стынь Москвы,

И севастопольские гари,

И вновь счастливыми вы стали.

А мы так рано умирали,

В полях цветами проросли.

Опять светлеет небосвод,

Туман редеет над могилой

И как всегда встает рассвет.

Жена, найди тот холмик милый.

Скажи: вы счастливы иль нет?

Скажи: нас помнят или нет?

Парень спел песню, и все задумались. «Кто сочинил ее?» — спросили у певца. — «Народ», — ответил он. — «А как она называется?» — Парень пожал плечами. — «Каждый называет ее по-разному. Одни — «Зеленые фуражки», другие — «Первая атака».

Мне рассказала об этом дочь Чуваша — Эмма Николаевна, когда я приезжал в Чебоксары. Сама она услышала эту песню на фестивале самодеятельной патриотической песни, проходившем в ее родном городе зимой семьдесят восьмого года.

В фестивале принимали участие посланцы Москвы, Ленинграда, Минска, Куйбышева, Ульяновска, Уфы, Тольятти, Димитровграда и многих других городов нашей страны. Песню исполнял студент Эмир из Казани. Он сказал, что посвящает ее человеку, который родился на этой земле, — лейтенанту 92-го Перемышльского погранотряда и легендарному польскому партизану Чувашу — Якову Николаевичу Николаеву.

Так и сказал: «ему», а не «его памяти».

Словно живому человеку.

Живому среди живых.

Примечания

1

Имелась в виду бывшая граница с панской Польшей. — Прим. авт.

(обратно)

2

Батальоны хлопски, или БХ — так назывались польские партизанские отряды, состоявшие в основном из крестьян. — Прим. авт.

(обратно)
--">