Олег Константинович Селянкин - Только вперед! До самого полного!

казалась благоустроенным раем: и мебели в достатке, и нужная для нормальной жизни посуда на местах, и все стекла в окнах целы.

Появление полуторки и Максима с матросами и даже предложение переехать на новую квартиру Аля встретила спокойно, безропотно, как само собой разумеющееся. И Максиму невольно вспомнилось то, что сказал Дмитрий в тот вечер, когда Спиридон был еще жив, еще интересовался многим и ободряюще улыбался добрыми глазами:

— За тобой она куда угодно пойдет…

Погрузить в машину все имущество сестер — матросам оказалось всего десять минут работы. Заминка случилась в самый неожиданный момент, когда настало время садиться в машину: Максим хотел, чтобы Аля с Лялей ехали в кабине, но Ляля категорически заявила, что поедет только с ним, пусть и в кузове, но зато у него на коленях. Пришлось уступить.

Поползла машина по пустынным улицам — Ляля спросила, осторожно коснувшись пальцем ордена Красного Знамени, сверкавшего на кителе Максима:

— Тебе насовсем его дали?

Аля, даже не развязав узла, в который были сунуты ее платья, метнулась на кухню, заверив, что чай будет буквально через несколько минут. Всех уговаривала задержаться, но смотрела, только на Максима, смотрела сияющими от счастья глазами.

Максим решительно отказался от чая, сославшись на неотложные дела. Аля сникла. Однако ни спорить, ни уговаривать не стала.

Только потому Максим поспешил сбежать на бронекатер, что еще не до конца поверил себе. А принять опрометчивое решение для него было равносильно свершению чего-то подлого. Он был искренне убежден, что по жизни надо идти без зигзагов лжи. Так идти, чтобы потом, когда подкрадется неизбежная старость, можно было спокойно вспоминать свою жизнь.

К великому моему огорчению, первый командир БКА 102 уже не прочтет этой моей повести. К величайшему моему огорчению, никогда больше я не посижу с ним рядом, вспоминая бурную боевую молодость или обсуждая дела сегодняшние. Он скончался в марте 1981 года. Лег спать и не проснулся.

Не стало первого командира БКА 102. Не знаю, жив ли вообще кто-то из первого его экипажа. Но «История БКА 102» бережно хранится в Военно-Морском музее.

Сам бронекатер, взобравшись на гранитный постамент, вздыбленный наподобие яростной волны, стоит сегодня в одной из наших военно-морских баз. Со многими заплатами — боевыми шрамами, пятнающими его борта и боевую рубку.

Стоит величественно и спокойно. Как и подобает тому, кто честно исполнил свой долг перед Родиной, кто, начав свой боевой путь у невских берегов, с боями дошел до берегов фашистской Германии.

У подножия этого памятника боевой славы советских военных моряков, там, где всегда лежат живые цветы, выбито: «Только вперед! До самого полного!»

Художник Н. Горбунов

--">