Амброз Бирс - Всадник в небе

Без долгих прощаний молодой человек покинул родительский дом и ушел на войну. Честностью, храбростью и преданностью делу он быстро приобрел авторитет у товарищей и старших офицеров, и именно благодаря этим качествам, а также некоторому знанию местности его и отправили часовым на самый опасный сторожевой пост. Однако усталость взяла свое, и он заснул. Кто скажет, злым или добрым был дух его грез, который прервал недозволенный сон? Без каких-либо видимых действий, без единого звука, в глубокой тишине полуденной истомы некий незримый посланец судьбы проник в его сознание, нашептывая таинственные слова пробуждения, неведомые людям, ибо ничего подобного никогда не произносили их уста. Солдат приподнял голову и посмотрел в прогал между лаврами, его правая рука тут же инстинктивно сжала винтовку.

В первый момент он испытал эстетическое восхищение. У самого края плоской скалы, венчавшей высокий утес, на фоне безоблачного неба был четко вырисован величественный силуэт всадника, который сидел на коне по-военному прямо, но совершенно неподвижно, будто греческий бог, вытесанный из мрамора. Его серый мундир прекрасно гармонировал с небесной гладью; металлический блеск снаряжения и пряжек попоны был смягчен тенью; идеально ровный цвет лошади придавал ее коже сходство с бархатом. На луке седла лежал карабин, казавшийся отсюда удивительно коротким, всадник придерживал его правой рукой, а в левой, которую не было видно, держал поводья. В прозрачной голубизне неба рельефный абрис лошади напоминал камею; ее морда, устремленная к большим утесам, была чуть приподнята. Голова наездника, слегка повернутая влево — он смотрел вниз, на долину, — позволяла разглядеть очертания бакенбард и бороды. В глазах солдата, осознававшего близость грозного врага, этот выглядевший огромным в вышине всадник превращался в настоящего колосса.

На мгновение у Друза возникло странное, неосознанное чувство, что он проспал до конца войны и теперь смотрит на установленный здесь, на скале, великолепный монумент в честь славной победы, увековечивающий память об этом героическом событии, в котором он сам сыграл весьма бесславную роль. Но недолго Друз предавался созерцанию, поскольку монумент неожиданно переместился: лошадь, не переступая ногами, слегка сдвинулась от края пропасти, всадник же по-прежнему восседал на ней абсолютно неподвижно. От сонного состояния не осталось и следа. Понимая всю серьезность ситуации, Друз приложил приклад винтовки к щеке, осторожно просунул между кустами дуло, взвел курок и прицелился прямо в сердце всадника. Стоит нажать на спуск, и у Картера Друза не будет проблем. И в этот момент всадник повернул голову, взглянув туда, где, скрытый ветвями лавра, лежал его враг, — казалось, он смотрит прямо в лицо Картеру, в его глаза, обжигая взглядом аж до самого сердца, храброго, но гуманного.

Неужели так страшно убить человека, даже если это твой враг на войне, враг, обнаруживший местоположение противника, что делает его сильнее всей твоей армии, как бы велика она ни была, а значит, грозит гибелью и тебе, и твоим товарищам?

Картер Друз побледнел, ощутив слабость и дрожь во всем теле; величественный монумент стал расплываться перед его глазами, распадаясь на отдельные фигуры, которые черными пятнами кружили на фоне огненного неба. Рука его выпустила винтовку, голова поникла, склоняясь все ниже и ниже, пока он не уткнулся лицом в опавшие листья. Этот храбрый джентльмен и стойкий солдат едва не лишился чувств от нахлынувшего на него мощнейшего шквала эмоций.

Впрочем, он быстро пришел в себя и спустя мгновение уже поднял голову, руки его снова крепко сжали винтовку, указательный палец лег на курок; мутная пелена, висевшая перед глазами, рассеялась, разум и сердце сбросили оковы страха, совесть и помыслы были чисты. Вряд ли удастся взять врага в плен, но, если спугнуть его, он умчится в свой лагерь с фатальной для федералов информацией. Долг солдата был предельно ясен: нужно застрелить всадника из засады — без предупреждения, не дав ему даже вознести молитву Господу, ни секунды не мешкая. Но… ведь еще есть надежда, что он ничего не увидел — может, он просто любуется грандиозным пейзажем. Может, он сейчас развернется и спокойно уедет восвояси. Стоит ему тронуться с места, как сразу станет ясно, знает он что-нибудь или нет. Возможно, его напряженное внимание… Друз повернул голову и устремил взгляд в глубину воздушной --">