Евгений Захарович Воробьев - Незабудка. Маленькая повесть

за большое колесо от кареты. Четвертый приволок для своей амуниции корыто. Пятый связал наподобие поплавков два снарядных ящика. А белобрысый паренек, уже разутый, в каске, лежащей на оттопыренных ушах, выкатил из кустов бочку, столкнул ее в воду, поставил стоймя, долго чем-то нагружал, под конец перекрестился и вошел в воду.

В последний момент Незабудка решила не снимать с себя каску и не бросать сапожки. Она продела в сапожные ушки обрывок бинта, связала и повесила сапожки через плечо.

Еще снаряд ударил в реку. Столб воды плеснул Незабудке в глаза жемчужным блеском. Снаряд раздробил розовое зеркало реки на тысячу осколков. Словно откуда-то с Балтики докатилась до Немана штормовая волна. После того как опал водопад и стих внезапный шторм, остро запахло порохом и гарью.

Чем батальон быстрее расстанется с восточным берегом, тем меньше будут потери. Донеслась команда:

- За мной, хлопцы!

Дородных все потрясал автоматом над головой, оглядывался вокруг себя и тревожно всматривался в лица своих солдат, словно вел сейчас поверку, пересчитывал про себя, сколько с ним осталось боевых товарищей.

Конечно, Дородных можно величать и командиром батальона. Но разве там, в полку и выше, в дивизии, в армии, не знают о потерях, какие Дородных понес в боях за Вильнюс и на лесных дорогах, ведущих к Неману?

Сто тридцать три активных штыка - вот и все его войско. Пусть люди с воображением называют его комбатом, пусть его далее назовут Верховным Главнокомандующим особой Неманской группы, его войско не станет от того более грозным для противника. На самом деле он командует в этот час ротой неполного состава; правда, огневая мощь у роты усиленная…

В надувной лодке оставили место для Незабудки, но она отказалась от привилегии - не тот характер!

Незабудка уже вошла в воду, когда неподалеку кто-то застонал. Оглянулась ‹и увидела пожилого, усатого солдата. Он полз по берегу с телефонной катушкой на спине, волоча ногу в штанине, побуревшей от крови.

Не хотелось, так не хотелось выходить снова на берег! Раненым на этом берегу окажут помощь другие санитары, а ей приказано не задерживаться, не отставать от своих. Однако поблизости не было никого, кто мог бы перевязать раненого, исходившего кровью, и Незабудка пошла к нему, неловко ступая по острой гальке, леденящей ступни.

Обогнав ее, к раненому подбежал и оттащил его в кусты какой-то младший сержант, смуглолицый и черноволосый. Он уже достал индивидуальный пакет и собрался сделать перевязку. Незабудка молча вырвала из его рук бинт и принялась за работу. Ее всегда раздражали самодеятельные санитары, чья сердобольность позволяла им задержаться в тылу, отстать от тех, кто идет в первой цепи.

- Как тебя, девушка, зовут? - спросил младший сержант, когда она перевязала телефониста и снова, направилась к воде. - Кого поминать добром?

- Вот войну отвоюешь, явишься на танцплощадку, будешь с тыловыми барышнями любезничать… А мне прошу не тыкать! Между прочим, я и по званию старше…

- За мной должен был Новиков присматривать, да вот… - сержант кивнул в сторону раненого. - Я поплыву рядом с вами…

Она поправила санитарную сумку, перекинула сапожки через левое плечо, автомат закинула за правое плечо и круто отвернулась от младшего сержанта. Но чувствовала спиной его умоляющий взгляд.

- Будешь еще морочить мне голову! Адъютанта мне по чину не положено. А если бы и полагался адъютант - нашла бы кого-нибудь понадежнее! Во всяком случае - не тебя…

- Вы меня не поняли, товарищ старший сержант, - он шумно передохнул. - Сам прошусь под шефство. На случай, если ранят. Мне тонуть никак нельзя. Меня обязательно вытащить нужно. В любом виде на тот берег доставить…

Она повернулась к младшему сержанту, подбоченилась, оглядела его, от босых ног до непокрытой головы - с презрением, которое вовсе не хотела скрывать, а, наоборот, выставляла напоказ.

- А чем ты лучше других?

- Не во мне тут дело. А тонуть не имею права, потому что…

Больше она ничего не услышала, хотя младший сержант продолжал что-то кричать; она видела его обиженные глаза, темные и горячие, его подвижные, но беззвучные губы, беспомощную улыбку.

Новый снаряд ударил в прибрежный кустарник, поднял к небу грязный столб разрыва. Под --">