Иван Захарович Акимов - Шахтерская стрелковая

район Свинарника — населенного пункта с таким вот нелепым названием. Группы налета и захвата под командованием Кучеренко и Сколоты безостановочно двигались к переднему краю противника.

Гитлеровцев у блиндажей не видно. Еще бы! Такой ветер. Прямо снежная буря. Один часовой на поверхности, точно куль мякины, присыпанный снежной крупой.

Разведчики в маскхалатах без помех обошли блиндажи, проникли в тыл и отрезали пути отхода. Теперь справиться с фашистами нетрудно. Вот только подоспеет отряд, с которым Зейц скрывается в лесу.

Группы нападения и налета должны были, по замыслу, атаковать гарнизоны в блиндажах сбоку и тыла, выкуривать немцев из-под земли, Зейц же со своей группой — нанести удар с фронта.

Все разыгралось как по нотам. Все, кроме Зейца. Нет, он никуда не девался. Привел группу в нужное место, но… Когда это уже не имело никакого смысла. В общем, операция была сорвана только по его вине.

На сей раз ему изменило чутье матерого шпиона. Сработал он грубо и сам выдал себя. А сбежать не удалось.

Вместо Зейца командиром разведподразделения стал капитан Плеханов. С Дубровым они быстро поладили, сообща решали сложные вопросы.

Дубров часто ходил в разведку, причем, всегда удачно. В редкие свободные минуты он доставал дневник, с которым никогда не расставался, и делал в нем записи.

«Шахтерская дивизия не дает покоя врагу в районе Северного Донца и Бахмута».

«218-я сражалась на главном направлении врага».

Став разведчиком, Дубров так и остался в душе газетчиком. Последняя запись в его дневнике гласит:

«218-я дивизия пополнилась летом 1942 года и под Красным Знаменем двинулась на запад вместе с другими наступавшими соединениями».

И грянул гром

Лишь осенью 1943 года Дубров снова попал в свою родную дивизию. Нашел он ее среди наступающих соединений под Полтавой за Ворсклой. Дивизия только что развернулась между Пселом и Хоролом для штурмовых операций против гитлеровцев, которые из последних сил цеплялись за укрепленные как искусственные, так и естественные рубежи.

Светало. Уже зарумянилось небо на горизонте, откуда должно было взойти солнце. Сполохи от канонады озаряли крутые берега реки. Белесые пески, желтоватая и зеленоватая порода, голубая глина — все это явственно проступало в рассвете. И невольно вспоминались пушкинские строчки:

Горит восток зарею новой.

Уж на равнине по холмам

Грохочут пушки. Дым багровый

Кругами всходит к небесам…

Дубров огляделся. Где же те, кого знал он еще по первым дням войны? Вот бы найти их! Мельников и Гензик уже майоры, первый командует артиллерийским полком, второй — мотострелковым. Капитан Манжос управляет истребительным противотанковым дивизионом. Удалов водит в бой теперь не роту, а танковый батальон. Нужно обязательно встретиться с ними со всеми…

А в частях, между тем, шла кропотливая подготовка к форсированию водных преград.

Комдив, недавно заменивший Шарагина, расположился со своими командирами на одном из холмов, откуда видно было далеко вокруг.

Если у Хорола высок правый берег, то Псел имеет крутизну на левой стороне, где громоздятся глыбы суглинков, сплошь иссеченных трещинами. Глыбы угрожающе нависли над водой, вот-вот сорвутся. Восточный берег к тому же изрезан оползневыми балками, между которыми возвышаются округлые холмы — шишаки. Тут же приютилось селение, названное Шишаками; прямая дорога от него протянулась к Миргороду.

Нужно было обойти Миргород, чтобы не тронуть его, не разрушить. И в то же время отрезать врагу путь к отступлению по железной дороге на запад, по которой он мог увезти награбленные ценности — недаром загромоздил станцию всевозможными грузами.

Итак, дивизия должна была двинуться на северо-запад. Прямым направлением на Ромодан, где проходит железнодорожная линия Полтава — Миргород — Киев. Псел наших бойцов не страшил, самый высокий уровень воды здесь не превышал полутора метров. Что касается Хорола, то с ним дело обстояло сложнее, так как зыбкий левый берег был трудно доступен, низины его заливались ливневыми дождями.

Перехватив сообщение, отрезав скопления гитлеровских хозкоманд, предстояло ударить по вражеской обороне с тыла. Но прежде всего следовало достигнуть Ромодана.

Гензик, который собрал командиров подразделений и коротко изложил основную задачу, скомандовал:

— По машинам!

Ехали с --">