Василий Иванович Немирович-Данченко - В завалах

скалы, и на скалах лес. Тогда и увидите…

И действительно, сверху, с одной из занятых наших отрядом высот, мы увидели, наконец, эти знаменитые леса… Тут хаос скал был охвачен отовсюду хаосом сплошной растительности. Точно она хотела заполонить утёсы и, если нельзя расколоть и разрушить их своими могучими корнями, то хоть так покрыть их ползучею зеленью, цепкими стволами и ветвями, чтобы никто не видел под ними голого камня. Под этим лесом и скалами с гневным шумом пробивался поток, забравший яростную пену на самое темя утёсов, выбившихся-таки из зелени. Он гремел в теснине, ворочал камни, павшие на его пути, разливался в более широком ущелье, подмывая его отвесные скаты, и нигде не отражал солнца, потому что сквозь эту дебрь они ни одним лучом не могло к нему пробиться… Сами лезгины называли это место «проклятым». Тут царил шайтан, и Аллах посылал сюда ангелов на гибель гяурам только тогда, когда русский отряд показывался напротив. Без этого горные кланы объезжали далеко Ильгеринский лес…

Вон он весь внизу. Грохот и рёв потока оттуда. Зелень и острия скал… Всё перепутано, перегорожено, сцепилось какими-то узлами. Откос крут, растрескался и расщелился, так растрескался и расщелился, что не знаешь, куда завтра, начав переход через него, поставить ногу… Рвы идут зигзагами и встречаются с другими такими же. Всюду какие-то провалы, где лежит туман… Тропинки, если и есть, пропадают над отвесами…

— Отдыхайте, ребята, лучше… Утром будет дело! — слышится по отряду.

— Коли завтра Бог пронесёт, — остальное всё обладим!

— Только бы Ильгеринский лес пройти…

Обойти его нельзя было — направо и налево нет доступных мест. К востоку ущелье со своим потоком падали в бездну, с запада стеною подымалась гора, с которой такой же поток гремел тонкою струйкою водопада. Впереди за Ильгеринским лесом, крутой взлёт стремнины, трудный как и этот спуск… Они заканчиваются в высоте острыми выступами утёсов. Бывалые люди знали, что за этими выступами — страшная пропасть. Гора оканчивается там, точно её кто-то срезал, и за пропастью начинается другая, такая же… От скалы здесь к скале за пропастью перекинут узенький мост, кажущийся отсюда остриём ножа. Страшно смотреть на него снизу. Неужели придётся идти по нему, одолев Ильгеринские леса, идти над этим чудовищным провалом — по ниточке, где и один человек помещается с трудом, где нет ни перил, ни парапета… Вон горец показался на нём… Страшно, действительно, страшно! На скале, у входа на мост — башня. Дагестанская башня! На мост нужно проехать под её воротами, за мостом у выхода — такая же…

— Дорого нам достанутся эти башни! — соображает старый казачий офицер. — Очень дорого! Теперь и в той, и в другой засели мюриды… Их не заставишь отступить, их надо перебить всех до одного! Только, пока перебьёшь, — мы у нас у самих не досчитаемся сотни-другой народу. Особенно та вон башня, что позади… Не дай, Боже!.. Жаркий день завтра…

Лагерь стихал с тягостным предчувствием боя, ожидавшегося на утро.

— Никто как Бог! — говорили солдаты.

— Не впервой… На то и присягу принимали, чтобы помирать, когда надо!

И, утешив себя этим, спокойно засыпали старые кавказские богатыри, так спокойно, что, казалось, тут нет никого, и если бы не силуэты часовых, которым сегодня было приказано не перекликаться, то вершина этой горы казалось бы мёртвой и безлюдной…

Луна скупо засияла под самое утро над острыми и причудливыми вершинами. Тусклый фантастический свет её мерцал на отвесах. Где-то в горных узлах свистал ветер, падая роптали потоки… Ярко пылали у аулов зажжённые соломенные сигналы, передавая всё дальше и дальше весть о том, что смелый враг вторгнулся в считавшееся недоступным сердце Дагестана. Кротко и печально сияли звёзды в высоте, сияли и словно смаргивали слезинки… Им было жаль обречённых смерти… Они видели души, над которыми беспощадная смерть уже остановилась в грустном раздумье…

Чу! Послышалась тревожная дробь барабана, тихо начали подыматься солдаты…

Зловеще стал на пути Ильгеринский лес… Чёрною дрёмою он окутал ущелье между двумя пустынными каменными горами. Сверху кажется, что это туча припала к нагретой земле и не может оставить её… Гневно шумит и бесится поток в чаще, ревёт и мечется, точно хочется ему поскорее освободиться от охвативших его отовсюду гранитных объятий… Хаос скал и деревьев всё ближе и ближе… Чу! Сквозь шум потока слышатся и --">