Витовт Витольдович Вишневецкий - Это всё о нас с вами

расшатывая мысли и убаюкивая сознание.

Разбудили его влажные прикосновения. Влад медленно разлепил веки и увидел сидящую у его изголовья Вилену. Она протирала ему лицо влажной тряпицей, смоченной пахнущей травами водой.

— Ну, вот мы и проснулись! Как спалось на новом месте, что видел во сне, Влад? Уж не приснились тебе рогатые с факелами со злобными рожами? — Вилена звонко рассмеялась и окатила лицо гостя из кувшина холодной колодезной водой.

— Вот новая рубашка для тебя и портки. Когда-то заготавливала для своего работника, да не пришлось ему их сносить. Надевай и будь им хозяином! А это пояс с калитой, владей и не поминай мой дом лихом. — Вилена поднялась с топчана и направилась к выходу из дома.

Влад попробовал подняться, ничто его не удерживало, и он, упруго подняв тело с топчана, сел, потягиваясь и выправляя спину. Взгляд упал на лежащие у изголовья рубашку и портки, а поверх портков, свёрнутый клубком, лежал красивый плетёный пояс с калитой. Рядом с кроватью, на выскобленном дубовом полу стояли поношенные кожаные туфли. Влад сразу отметил, что хоть они и были в ходу, но износу им не видно совсем. Уж очень добротно они выглядели и сейчас.

«Ну и Вилена, ну и хозяюшка, это за что же мне такой уход и такая ласка незаслуженная!» — Влад подошёл к проёму окна, забранному бычьим пузырём, выглянул во двор, но ничего не увидев (уж очень мутным был пузырь), кинулся к топчану и стал поспешно срывать с себя обгоревшие ошмётки рубашки и штанов. Затем быстро надел новую рубашку, портки, подпоясался и стал пальцами разгребать патлы волос на голове.

«Ну, нет, без лопуха тут ничего не поделать, мыть надобно!» — подумал Влад, и в этот момент в дом вошла Вилена.

— Спасибо, хозяюшка, за доброту твою, за ласку, за целительство твоё, только не заслужил я их от тебя. Прости меня, непутёвого! — Влад сник и с горечью низко склонил голову.

— Чего ты заслужил, не мне судить, а вот помочь тебе обрести истину и правильное суждение о происходящем, тут я помогла и дальше помогать буду, если ты не отвергнешь помощь мою. Помнишь ли причину, по которой попал в дом ко мне?

— Как не помнить, вот зудят ещё ожоги мои, чешутся бока и ноги обгоревшие. — Влад сделал продольные движения, поглаживая плечи свои, бока и бёдра, скукожился, передернуло его всего, и он сел на лежак, сгорбился весь.

— Не тужи ты так, заживёт твоя плоть, не это главное. Понять ты должен, почему так случилось, переболеть этим и исцелиться сердцем и душою своей. И никогда больше не поддаться гневу, несправедливому толкованию поступков тех, кого в жизни встретишь. Ищи причину гнева своего в себе самом, обиду помысли и найди причину простить обидчику. Может, и не обида это вовсе. Попробуй понять его, не суди, а найди то, что поможет оправдать его или, простив, пройти мимо него, не искупав своё сердце в крови, не замарав в ней свои руки. Понимаешь ли ты, что говорю тебе сейчас?

Влад долго молчал, а Вилена, не выказывая нетерпение, ждала его слов. Но вот он выпрямился и тихо произнес, обращаясь скорее к себе, чем отвечая на вопрос хозяйки дома:

— Нет темницы более страшной, чем стены той, что выстроил сам в сердце своём, в своих мыслях. Никому их не разрушить, никто не выведет тебя из их чертогов. Нет из неё двери видимой, только мыслью её создать можно, только волею своею разрушить эти стены возможно. Спасибо тебе, Вилена, за науку твою, за тропинку, указанную тобою. Может, и выведет она меня на дорогу, на тракт широкий.

— Правильно мыслишь, Влад, чаю, не пропадёт моё усилие наставить тебя на путь истинный, глядишь, и не споткнёшься более, не допустишь, чтобы темень тебя покорила и вырвалась из тебя наружу! Храни тебя Вседержитель и Матерь Его! Прощавай, а нужна буду, заходи! Надумаешь зайти, знать буду, встречу!

* * *

Выйдя со двора Вилены, Влад вначале остановился в нерешительности куда идти, постоял немного на месте, а потом медленно, но с каждым шагом всё увереннее зашагал к центру селения к своему дому. Селение было вытянутым и состояло из семи — восьми десятков домов разного калибра. В центре селения стояли дома более зажиточных хозяев, а двигаясь к околицам селения, можно было увидеть, как дома становятся всё беднее и попроще. Влад считался зажиточным поселенцем в селении, и дом его соответствовал его рангу старосты селения. Большой, рубленый из дубовых стволов, с крыльцом и вторым этажом с крытой террасой, дом выглядел как княжеский терем. Дом --">