Александр Алексеевич Богданов - Крыга

Авдотья вздохнула.

— Не было бы чего, Антипушка!

— За что!

— А за слова эти.

Крыга приподнялся на локтях, выгнул вперед голову в черной густоте ночи и глухим, сдавленным голосом враждебно сказал:

— А чего быть… Маешься, маешься, — бузуковы дети, — света божьего не видишь… Все одно — помирать…

И острая, накопленная годами злоба плотно сгустилась вокруг него и наполнила душу.

III

— Довольно ты казенным воздухом пользовался! Теперь за каждую сажень по новому закону, сколько по раскладке полагается, платить надо.

Заспорил Крыга:

— Ваше б-бродь!.. Воздух вольный!..

— Не вольный, а казенный! Молчать! Казенным воздухом, каналья, дышишь!

Вздумал Крыга пуститься на хитрость.

— Ваше б-бродь… Сажня сажню рознь бывает… Вишь, у вас сажня махонькая… Кабы ежели по-настоящему — тут и двух сажией нет.

Рассердился член, замахал сажней над самой головой Крыги, и Крыга замолк.

Пошел член в сени, увидел, что на салазках петух сидит, и закричал:

— Дармоеды, лежебоки!.. Как же ты говоришь, что кур нет?

Крыга засуетился и забормотал:

— Какая же петух живность? Петух, ваше б-бродь, не курица. Вы в волостной про кур давеча спрашивали. А петух — вещь плевая, больше для показу времени держим!

Ничего не хочет член слушать и приказывает Корнею:

— Ну-ка, старшина, шугни за салазками.

Шугнул старшина за салазками и заклохтали куры… Стали понятые их ловить да вязать… Авдотья в сенях, простоволосая и босая, заголосила, руками лицо закрывает… А Крыга, видя, что кругом такая суета, улучил минуту и свою девчонку на двор шлет:

— Беги, гони лошадь на гумно!..

Вышел член за дверь, видит — лошади нет.

— Где Лысуха?

— Продали…

— Как продали? Давеча сюда шел, своими глазами лошадь видел.

— Давеча и продали.

— Ну, подавай деньги сюда. Сколько за тобой недоимок?

— Шестьдесят семь рублей двадцать восемь копеек.

— Деньги где?

— Денег нетути…

— Куда девал?

Пришлось Крыге опять хитрить:

— Нетути денег… Лавочник за долги лошадь свел.

Связали понятые овцу, выволокли из избы и на дровни положили, а Крыга с членом в избу воротились. Видит Крыга — вынул член из кармана пузырек… Тычет пузырьком направо и налево…

— В этом пузырьке черная немочь запрятана… Ежели ты препятствовать будешь, — на всю твою избу немочи напущу.

Попятились Корней со старостой к порогу, и нашла на Крыгу храбрость. «О-го! — думает он. — Только бы понятые ушли. Одного члена я обработаю…» Распалился Крыга, встал посреди избы, растопырил руки и закричал:

— Пущай свою болезнь!.. Только я ни овцы, ни кур, ни лошади не дам.

— Ка-ак?