Юрий Николаевич Либединский - Дела семейные

черными кудрями, похожая на серьезного юношу, Таня Черкасова. А в паре с ней неужели Курбановская? Сейчас они мило, как лучшие подруги, улыбаются друг другу. А ведь между ними и возник тот конфликт, который Лене пришлось разбирать, как члену бюро райкома комсомола.

Леонид с удовольствием смотрел на девушек, — стоило все-таки выкраивать из своего основательно загруженного работой дня несколько часов и тащиться в здание бывшего монастыря, где располагается РТЗ!

Как разительно не походила сумрачная, с низкими потолками бывшая монастырская трапезная, в которой громоздились казавшиеся особенно огромными станки, на все то празднично яркое и свежее, что сейчас было вокруг. Да и Вика Курбановская, которую он привык видеть в синей прозодежде, с каким-то замасленным шерстяным платочком на шее, сейчас выглядела совсем по-иному, и он залюбовался тем, как легко и ладно движется ее небольшая фигурка. Но тут ему вспомнилось, что и раньше, приходя во время работы к ним в бригаду, он не раз невольно засматривался на ее легкие и спорые движения.

Проплывая мимо него в танце, Вика скользнула по нему взглядом, улыбнулась и шепнула что-то Черкасовой. Та круто повернулась к Леониду, ее белые зубы сверкнули в улыбке, она приветственно махнула рукой. Девушки, держась за руки, вышли из круга и подошли к Леониду.

— Что, мир и дружба? — спросил он, пожимая их горячие руки.

— А что нам делить? — ответила Черкасова. — Верно, Вичка?

Виктория ничего не ответила, но кивнула своей завитой рыжеватой головой, улыбнулась снизу вверх, — он был на голову выше ее, — и Леониду в этой улыбке почудилась благодарность. И казалось, еще о чем-то говорила ее едва заметная, но продолжительная улыбка.

Музыка все твердила свое... Леонид, словно поняв вдруг, о чем говорила улыбка Вики и чего у него требовала музыка, шагнул к Виктории, она положила ему руку на плечо, и музыка повела и закружила их... И сразу же стало видно, что она взрослей и как-то вся слаженней.

Леонид, хотя и был выше ее, выглядел рядом с Викой как большой мальчишка, круглоголовый и белесый. У него было белое и нежное лицо, и танцевал он, слегка приоткрыв рот. И все же они подходили друг к другу.

Ребята, до этого топтавшиеся по краям площадки, тоже начали приглашать девушек. Стало шумно и весело.

Леонид любил танцевать. Он давно уже постиг искусство бережно вести свою даму в танце, но тут — странное дело! — хотя вел он, Вика точно подсказывала ему наперед каждое движение, словно бы манила за собой и ускользала, и он боялся, что она вдруг совсем исчезнет. И это опасение подтвердилось. Взглянув на ручные часики, Виктория покачала головой и вдруг вывернулась из его рук. Махнув рукой на прощанье, она исчезла в зеленой темноте, окружавшей танцплощадку, Леонид побежал за ней, но сразу стал налетать на стволы деревьев, а она исчезла, исчезла. Раздосадованный, взволнованный пришел он на станцию, — ему и самому пора было домой, — и еле успел на один из последних поездов.

2

Чтобы попасть к себе в комнату, Леониду нужно было пройти мимо комнаты, где жили мать и сестра. Дверь туда была открыта, и Леня увидел лучшую подругу сестры Галю Матусенко, которая сидела на диване рядом с сестрой. Галя взглянула на Леонида, и округлое личико ее разом вспыхнуло.

— Ленечка? — из глубины комнаты тягуче проговорила сестра — казалось, ей лень шевелить губами. — Вот Галя тебя и дождалась, ведь вы, кажется, собирались сегодня играть в четыре руки? — Она говорила со странным соединением сочувствия и насмешки, и то и другое предназначалось подруге.

Блестящие карие глаза Гали мгновенно вскинулись на Леонида и тут же опустились.

— Сегодня, пожалуй, поздно, а мне еще нужно с папой поговорить, — запинаясь, ответил Леня. — Ты уж извини меня, Галочка! Давай отложим... Боюсь, что папа спать ляжет.

Галя промолчала или не успела ответить. Леонид быстро прошел по коридору и постучался в кабинет отца.

Владимир Александрович лежал на ковре, покрывавшем едва ли не весь пол комнаты. Леню не удивила эта странная поза: только на полу можно было расстелить огромные карты местности, на которых работал его отец, архитектор-градостроитель. Увидев сына, Владимир Александрович приветливо улыбнулся, с некоторым усилием поднял с пола свою массивную фигуру.

— Я помешал тебе, папа?

— Ничего срочного, Ленечка. Ну, а как ты? Что у тебя? — спрашивал он, любуясь тем --">