Юрий Анатольевич Мамакин - Адрес личного счастья

— Что значит — у нас? Какой-то порядок везде должен быть!

В «банке» стоял галдеж, начальник отвечал сразу троим посетителям, и Завьялов, нервничая, покусывая верхнюю губу, дожидался, когда же до него дойдет очередь. А рядом пыхтел Егоров, и Завьялову казалось, что тот про себя посмеивается.

Наконец начальника куда-то сверхсрочно вызвали, он на ходу бросил Завьялову: «Да, да, займитесь с товарищем!» — и вообще исчез.

— Вот так всегда! — пояснил Завьялов Николаю.

Егоров невнятно поддакнул и хотел было сразу о деле, но собеседник остановил его широким гостеприимным жестом:

— Остынь! В кои веки встретились!.. Нам-то есть что вспомнить! — И тут он как-то слишком уж лукаво подмигнул Николаю, словно намекая на что-то очень интимное.

Егорова так это поразило, что в растерянности он даже не нашелся что ответить, его физиономия простодушно отражала полное недоумение. Завьялов подозрительно покосился на него и нейтрально предложил:

— Идем перекурим пока.

— Так ведь я некурящий, — напомнил Егоров. Но этот виноватый тон раздражал уже не только Завьялова, но и его самого. И Николай никак не мог понять, что его все время выбивает из колеи в этом разговоре, который никак не входит в устойчивое деловое русло.

Устроились в каком-то коридорном закоулке. Завьялов пустил длинную струю дыма и начальственно-снисходительно предложил:

— Ну давай! Что ты, где ты, как ты?.. Растолстел, я смотрю…

— Да все нормально… в тресте я…

— Постой! — требовательно перебил Завьялов. — Мне кто-то говорил, ты начальником участка был? Тебя что ж это, турнули?..

«Во! Допрос какой?» — добродушно хмыкнул Егоров, но ответил обстоятельно:

— Было дело. Только я уж и подзабыл, когда в старших прорабах числился! Лет восемь назад.

А Завьялов с удовольствием пустился в рассуждения:

— Ну, на производстве продвинуться — раз плюнуть! Не то что здесь, в конторе… Много инженеров мы наплодили, вот в чем беда! Ничего, не робей, брат! — Он радостно похлопал Николая по плечу. — Где наша не пропадала! Кому-то надо и на рядовых должностях повкалывать, так сказать. Верно?

— В общем, верно, — вяло согласился Егоров.

Он хотел было намекнуть, что пора бы и к делу приблизиться, но Завьялов скомандовал сам:

— Ну, давай! Что там у тебя за дело? Выкладывай! Или так! Идем я тебя раздену, а то ты уж весь взмок… Слушай, а где дубленку достал, а?.. Да и вообще вид у тебя такой, знаешь, ну… скажем, заместитель управляющего, это как минимум!

Он принялся разворачивать Егорова и досконально осматривать, словно тут же намерен был выяснить, по одежке ли тот протягивает ножки. Потом вздохнул, решительно направился к урне выбросить окурок и, возвратившись, энергично потянул Николая в зал, подсел к своему столу, словно к пианино.

— Вот здесь все у нас и происходит! Сотрудница уволилась, я временно эти два стола занимаю. Так вот, просторно…

— Виктор Васильевич… — к Завьялову подошла Таня Цветкова, техник из его группы. — Я хотела…

— Ну, занят же я, Танечка! Занят! Товарищ — приезжий, а я не Цезарь, я не умею делать все сразу: и то, и это, и пятое…

Егоров украдкой взглянул на часы, дело уже шло к десяти. В двенадцать надо быть в министерстве. Час на дорогу, в крайнем случае — минут пятнадцать, если на такси.

— Ну, говори, говори, что там у тебя за вопрос! А то я вижу, ты уже и на часы смотреть начал!

— Я к тебе по резервуару в Нагорном. Вот вы тут «привязали» типовой проект нам…

— Стоп! Стоп! Стоп! — перебил Завьялов, значительно приложил палец к губам и после паузы оглядел зал: — Девочки, нельзя ли потише? Галдеж как на базаре! — и почти без перехода объявил Егорову: — По этому вопросу полгода назад приезжал от вас товарищ. Мы все ему доступно рассказали. Он что, не понял нас?.. — Завьялов застыл с напряженной миной недоумения.

— Да приезжал, приезжал, — согласился Егоров. — Но дело все в том, что этот резервуар уже построен. Типовые панели мы заменили своими. Типовых-то нет, а наши лежат неликвидами. Понимаешь?

— Понимаю.

— Ну вот. Теперь резервуар надо сдавать.

— Сдавайте, — согласно кивнул Завьялов, не скрывая, что работает под дурачка.