Юри Туулик - Салака Мурика

Был ложный звонок. Лийна сказала:

— Ты мог бы выключить телефон?

— Могу. Чего ты боишься? Что муж позвонит?

Я засмеялся, кажется, слишком громко и не к месту. Но Лийна все же была смущена.

— У тебя ревнивый муж?

— Перестань, пожалуйста…

— Он ведь и не может сюда позвонить.

— Налей мне еще вина. Очень хорошее вино.

— Все-таки расскажи, где ты живешь, как живешь…

— Зачем? Пятнадцать лет ты не проявлял ко мне никакого интереса.

— А теперь интересуюсь.

— Что это теперь изменит?

Она смотрела на меня большими карими глазами, в которых исчезли усмешка и надменность. Я сказал:

— Эта розовая блузка удивительно идет тебе. Она подчеркивает твою красоту.

— Это блузка дочери, если хочешь знать.

— У тебя есть дочь?

— Почему бы и нет? Смешной вопрос.

— У тебя и еще есть дети?

— Оставь эту тему, пожалуйста.

Она встала из-за стола и не говоря ни слова ушла в другую комнату. Она довольно долго стояла перед зеркалом, наверное, причесываясь. Когда она вернулась, я спросил:

— Что-нибудь случилось?

— Нет. Я просто проверила, правду ли ты сказал. Правду. Я действительно красивая.

Она засмеялась, но этот смех был чуть натянутый, этот смех не сделал ее прекрасное лицо еще красивее.

— А на туалетном столике у тебя пыль. Мог бы свою комнату привести в порядок.

— Я сделаю все, что ты пожелаешь.

— Вот так не надо бы говорить.

— Я ждал тебя сто дней.

— Не будь сентиментальным!

— Можно спросить, почему ты в тот раз назвала именно сегодняшний день и шесть часов вечера?

— Надеялась, что ты забудешь. Я была уверена, что сегодня тебя не будет здесь.

— И все-таки пришла?

— Да. Пришла и уйду.

Мои часы с кукушкой пробили семь.

— Видишь, пробил час, — сказала Лийна вставая. — Было очень здорово.

Я не понял, шутит она или говорит правду.

— Я ухожу.

— Возьми еще угря. Допьем вино.

— Нет.

Это прозвучало, как удар кнута. Очевидно, она и не хотела оборвать так резко.

— Прости, я на самом деле должна идти.

— Мы ведь увидимся снова, Лийна? Когда?

— Хоть через год. 10 августа в шесть.

— Пожалуйста, приходи раньше. Я заменю гардины. Вытру пыль.

— Какой ты молодец…

— Опять будем пить вино и есть угря.

— Неинтересно — все время есть угря.

— Тогда будем есть салаку Мурика.

— Салака Мурика? Это еще что такое?

Я спустился вместе с ней вниз. В лифте мы стояли рядом, нет, напротив, очень близко. У меня возникло желание еще ближе притянуть ее к себе, обнять ее. Я сдержался. Вблизи я увидел, что сейчас это прежняя Лийна. Не красилась, не использовала масел и кремов. Она почти не потела, всегда крайне чистая, без запаха. Сейчас же я почувствовал в ноздрях какое-то знакомое первозданное першение, оно исходило от шеи или рук Лийны, излучение, которое подавало знак возбуждения… Лифт открылся, мы пошли к выходу. Я неожиданно сказал ей открытым текстом:

— Пожалуйста, позвони. Мне недостает тебя. Позвонишь?

— Может случиться.

Она протянула мне руку:

— До салаки Мурика.

***

Наверху я воткнул телефон и позвонил Бруно, который был морским историком и знал все о морских путешествиях и о рыбной ловле.

— Бруно, ты можешь рассказать мне что-нибудь о салаке Мурика?

— Пожалуйста. Салаку Мурика ловили в проливе Соэла, в находящихся под деревней Мурика нерестилищах. Это была необычайно вкусная рыба, немного крупнее кильки, с жирной спинкой и маленькой головкой. В связи со строительством канала в Соэласком проливе перед Первой мировой войной движение воды в проливе стало значительно быстрее, изменилась растительность на нерестилищах Мурика и понизилась температура воды. В результате этого салака не вернулась в прежние места нереста. Салака Мурика прекратила свое существование.

— Ты хочешь сказать, что это необратимо?

— Почему бы и нет? Человеческая деятельность вызывает в природе много необратимых процессов.

Перевела с эстонского Мария МАРТИНСОН

--">