Вячеслав Головнин - Как мой отец рубашку в Нью-Йорке покупал

отец.

- Да как ты смог-то? У меня бы от испуга ничего бы не заработало.

- Да? Не заработало? А ты забыл уже, чем ты занимался, когда тебя в увольнение отпускали?

- Так ведь я службу не в Америке проходил, у нас то негритянок нет.

- Ты пойми, голова садовая, я-то к тому времени полгода на суше не был. Мы до Нью-Йорка два месяца в рейсе были, не считая коротких остановок, на которых нас на сушу не выпускали. Да потом 4 месяца в Нью-Йоркском порту ремонтировались, как черти в аду вкалывали, света божьего не видели. Вот посмотрел бы я на тебя, как у тебя ничего не заработало, когда эта чертовка в примерочной, сиськами перед тобой сверкала.

Отец замолчал, потряс над пустым стаканом пустой же четвертью, и сказал:

- Вот одна мысль меня только грызет. Никогда мне не узнать – родила она от меня или нет. Видишь ли, Лёнька, я у нее первым мужчиной оказался и трудились мы с ней до утра, так что запросто она могла от меня понести. И если родила, то белого или черного? А рубашка что, рубашка – это барахло. Рубашку я потом в Одессе на рынке купил.

--">