Марианна Альбертовна Рябман , Жоффруа Вирио - Post Scriptum

спрогнозировать сейчас что-то невозможно, и солдаты, которые пока не применяли оружие, могли получить такой приказ в любое время.

Сумка за спиной, видеокамера на плече. Он рефлекторно следил за беспорядочным движением толпы, бегая, приседая, взбираясь на баррикады, устраиваясь за автомобилями. Когда он снимал на Ближнем Востоке, всё казалось ему намного опаснее, но возможно оттого, что в то время он ещё испытывал страх.

С тех пор его жизнь изменилась. Жизнь стала другой, когда всё, что он хотел построить, рухнуло.

И вот, он стал только объективом своей камеры.

Сколько времени прошло с тех пор, как он начал съёмку? Сколько заполненных кассет он вынул и сколько чистых вновь вставил в камеру? Когда Вивьен закончил снимать, он оказался на какой-то тихой улице. Кажется он ушиб плечо, и теперь боль уже чувствовалась. Ещё он заметил, что вся его одежда была насквозь мокрой от дождя. Вдалеке, в свете уличных фонарей, мелькали силуэты, и всё ещё были слышны голоса.

Он нигде не увидел ни Эдуарда, ни Дмитрия.

Вивьен медленно опустил камеру.

Он снова посмотрел вокруг, затем присел под крышу, на ступеньки здания.

Чтобы просто передохнуть.

Он положил камеру на колени, и посмотрел на нее.

Ирония ситуации была в том, что вся дорога от машины до этого здания, где он теперь укрывался от дождя, была снята его камерой. Даже если то, что он снял, было крупным планом, он наверняка смог бы понять, как вернуться назад, если бы имел возможность просмотреть отснятые кадры. Но камера была совсем разряжена.

Ни одна витрина не была освещена. Улица погрузилась в темноту…

Найти телефон, позвонить по номеру французского представительства и оставить им адрес, чтобы Эдуард смог приехать за ним.

Ничего другого не приходило ему в голову, спросить у кого-то дорогу было невозможно, едва ли он мог бы встретить сейчас кого-то, кто говорил бы на французском или английском.

Вивьен положил камеру в сумку и перекинул ремень через плечо.

Куда идти дальше?

Он посмотрел налево, потом направо, совершенно один и растерян.

Дождь немного утих и Вивьен решил просто идти вдоль улицы. Его сердцебиение немного замедлилось, а дыхание нормализовалось.

Он не боялся остаться один в чужом городе, в чужой стране. Но и не хотел терять слишком много времени, его цель заключалась в том, чтобы снимать события и тех, кто в них участвовал. И некогда было бродить по улицам, в редакции уже ждали отснятый материал, за это ему платили, и эту работу он любил больше всего на свете.

Он шел уже довольно долго, но никого не встречал. Внезапно звук быстрых шагов по асфальту, заставил его обернуться. В нескольких метрах позади него, бежал молодой человек, Вивьен решил идти медленнее, словно ожидая его, но тот казалось, не собирался останавливаться и продолжал бежать, тяжело дыша. На его футболке были пятна крови. Поравнявшись с Вивьеном, он бросил на него быстрый тяжелый взгляд, и вскоре исчез в конце улицы. Образ этого юноши, его пронзительных глаз надолго остались в памяти Вивьена. Ему бы хотелось снять это лицо. Но момент был упущен, и разряженная камера больше не позволяла ему следить затем, что переживала Москва.

Он хотел бы вернуться туда, где надо было снимать. Где мир менялся. Это было то, что он должен был сделать, это было, наконец, то, что он умел делать лучше всего. Он должен был вернуться туда, где молодые люди, подобные тому, которого он только что встретил, боролись за свою свободу.

Кровь на футболке этого парня, указывала на то, что он был ранен.

Возвращался ли он на баррикады или убегал от солдат и ситуации, которая обострилась? Должен ли Вивьен был следовать за ним, или в противоположном направлении?

Он остался стоять, посреди улицы, снова потерянный.

Метрах в десяти напротив, Вивьен сумел разглядеть светящуюся вывеску, то ли ресторана, то ли кафе.

Он пересек улицу, прошел вдоль окна этого заведения, и вскоре оказался внутри.

Зал был совсем небольшим, всего несколько столов. В центре располагался прилавок и старый кассовый аппарат, рядом витрина, под стеклом которой были расставлены тарелки с бутербродами, салатами и закусками.

За одним из столов, перед окном, сидел старый мужчина, его взгляд был направлен на витрину, он неторопливо и бесцельно рассматривал каждую тарелку.

В другом углу зала молодая женщина мыла пол. Цветной платок почти полностью скрывал её каштановые волосы, на лице была заметна усталость.

Вивьен подошел ближе и --">