Элизабет фон Арним - Чарующий апрель

замка. Она даже не сознавала, что хочет это узнать, но спросить хотела, да и глупо не заговорить с леди, которая выглядит такой доброй и такой несчастной. Почему бы двум несчастным женщинам не поддержать друг друга на трудном жизненном пути, перекинувшись несколькими фразами? Не поговорить о чувствах, о том, что нравится или не нравится, и о том, на что они все еще могут надеяться? К тому же, скорее всего, в эту минуту миссис Арбутнот читала то самое объявление о небольшом средневековом замке, поскольку взгляд ее застыл в нужной части страницы. Вдруг она тоже представляет волшебную картину: яркие краски, экзотические ароматы, солнечный свет, мягкое море – вместо Шафтсбери-авеню, сырых омнибусов, рыбного отдела гастронома Шулбреда, возвращения в Хемпстед и приготовления обеда. А завтра все то же самое, и послезавтра, и всегда… День за днем без изменений…

Неожиданно для самой себя миссис Уилкинс присела к столу и услышала собственный голос.

– Читаете о средневековом замке и глициниях?

Миссис Арбутнот, естественно, удивилась, однако значительно меньше, чем сама миссис Уилкинс своему вопросу.

Миссис Арбутнот еще не успела рассмотреть сидевшую напротив худую невзрачную даму с веснушчатым личиком и почти скрытыми обвисшей мокрой шляпой большими серыми глазами, а потому на пару мгновений воцарилась тишина. Да, она читала о средневековом замке и глицинии, то есть прочитала десять минут назад, а теперь мечтала о теплом солнышке, ярких красках, восхитительных ароматах, тихом плеске волн среди горячих скал…

– А почему вы спросили? – проговорила она, наконец, совершенно серьезно: работа с бедняками сделала ее вдумчивой и терпеливой.

Миссис Уилкинс, явно смутившись, покраснела, и пролепетала испуганно:

– О, всего лишь потому, что тоже прочитала объявление, вот и подумала, что, может быть… подумала…

Тем временем привыкшая с первого взгляда распределять людей по спискам и графам, миссис Арбутнот, присмотревшись к собеседнице повнимательнее, пыталась решить, к какому разряду ее было бы уместно отнести.

– Я вас частенько здесь вижу, – проговорила миссис Уилкинс. Подобно всем стеснительным людям, начав говорить, она уже не могла остановиться, все больше и больше пугаясь звука собственного голоса и произнесенных слов. – По воскресеньям… каждое воскресенье… в церкви.

– В церкви? – эхом повторила миссис Арбутнот.

– Так удивительно – объявление о глицинии и… – Похоже, миссис Уилкинс окончательно смутилась и, словно растерянная школьница, поерзав на стуле, продолжила: – Да, так удивительно, а погода такая плохая…

Она умолкла и посмотрела на собеседницу глазами побитой собаки.

Миссис Арбутнот, которая посвятила свою жизнь помощи нуждающимся и наставлению страждущих, сразу поняла, что этой бедняжке нужен совет, и приготовилась исполнить долг.

– Если регулярно видите меня в церкви, – проговорила она добрым участливым голосом, – то, должно быть, тоже живете в Хемпстеде?

– Да, – подтвердила миссис Уилкинс и, слегка склонив голову на длинной тонкой шее, как будто воспоминание о Хемпстеде послужило тяжким грузом, повторила: – Да, конечно.

– А где именно? – уточнила миссис Арбутнот: прежде чем давать советы, необходимо собрать кое-какие сведения.

Миссис Уилкинс ей не ответила, лишь тихо проговорила:

– Наверное, поэтому замок и кажется таким чудесным.

– Это предложение удивительно само по себе, – забыв о необходимости собрать сведения о собеседнице и едва слышно вздохнув, возразила миссис Арбутнот.

– Значит, прочитали?

– Да, – кивнула миссис Арбутнот с мечтательным выражением в глазах.

– Правда, было бы восхитительно? – с надеждой в голосе пробормотала миссис Уилкинс.

– Восхитительно, – согласилась миссис Арбутнот, и ее просветлевшее на миг лицо погасло и приобрело свое привычное выражение. – Просто чудесно, только все это несбыточные мечты, на которые не стоит тратить время.

– Напротив: очень даже стоит, – удивительно быстро возразила миссис Уилкинс, и такой энтузиазм совсем не гармонировал с ее внешностью: безликим жакетом, бесформенной юбкой, мокрой шляпой с обвисшими полями, неаккуратной тусклой прядью, выбившейся из прически. – Такие мысли хороши сами по себе: помогают забыть о Хемпстеде. Иногда думаю… точнее, почти уверена, что если очень чего-то захотеть, то это можно получить.

Миссис Арбутнот опять доброжелательно посмотрела на бедняжку и --">