Ольга Валерьевна Валяева - Предназначение быть мамой

другой. Я уже не торопила время, не тянула его к стандартам, не пыталась от него отгородиться. Я получала — и получаю — огромное удовольствие от того, как он растет. Я смогла расслабиться — и стать той самой «расслабленной мамочкой». И я расту вместе с ним. Вместе с ними всеми. Я научилась делать то, что мне нравится, без отрыва от детей. Я нашла возможности и для того, чтобы в салон красоты сходить, и для того, чтобы написать книгу. Это оказалось не такой сложной задачей.

Рождение дочери и вовсе так много перевернуло во мне, что об этом можно написать отдельную книгу: и, может быть, таковая и появится на свет. С каждым ребенком я словно рождаюсь заново и открываю все новые и новые грани материнства, прохожу новые ступени, новые инициации. И это потрясающе. Но для этого мне пришлось в первую очередь смириться с тем, что означает быть матерью на самом деле. А быть матерью и быть женщиной, у которой есть дети, — совсем не одно и то же.

Я все еще раздражаюсь иногда. Например, когда они не совпадают во времени ночного сна после смены часовых поясов. Или когда малыш отбирает у меня ложку, чтобы самостоятельно есть кашу, и, конечно, пачкает все вокруг. Или когда они портят важные для меня вещи. Или когда кроха за пять минут находит ручку и оставляет живопись на белом диване в гостинице. Или если они дерутся и делят игрушки. Или когда старшие своими криками и песнями будят малышку. Но есть большая разница между «тогда» и «сейчас». Сейчас такое раздражение — сиюминутная реакция, а не постоянный фон моей жизни. Материнство перестало быть для меня тяжким крестом. Когда-то я говорила, что ребенок «сжирает все мое время целиком», а сейчас я сама отдаю им все то, что им нужно. Мне остается пара часов вечерней тишины, когда я могу побыть наедине со своими мыслями. И мне этого более чем достаточно.

Я все еще не идеальная мать. Мне все еще приходится признавать свои ошибки и извиняться перед детьми за свои реакции. Мне все еще бывает трудно делать то, что делать нужно и важно. Мне еще далеко до образца и иконы материнства.

И все-таки внутри себя я нащупала эту нить, ведущую меня к Богу через моих детей. Увидела в материнстве возможности, а не ограничения. Свободу, а не заключение. Трансформацию, а не испытание. Радость, а не рутину.

Я научилась понимать детей, слышать, видеть их потребности. Научилась принимать их вместе с их особенностями. Научилась любить их такими, какие они есть. Научилась жить вместе с ними. Рядом с ними. И оставаться счастливой. Всему этому меня научили наши дети. И, надеюсь, они еще многому меня научат.

В этой книге мне хотелось бы «заразить» вас таким ви́дением роли матери, вдохновить вас на то, чтобы вы нашли в материнстве не ограничения, а огромную свободу и творчество, чтобы вы могли слушать свое сердце и радоваться от того, что вы — мама самого лучшего в мире ребенка. Мне очень хочется верить, что получится именно так.

Часть I. Материнская энергия

Глава 1. Что я знаю о воспитании детей?

За последние несколько десятков лет прогресса в разных отраслях люди «добрались» и до детей. Некогда существовавшая в традиционном обществе мощная система образования и воспитания подрастающего поколения была утеряна. Всеобщий подход к этому вопросу изменился настолько сильно, что у родителей появилось ощущение, что ребенка достаточно водить в школу, кормить и укладывать спать. Остальное — либо само «случится», либо в этом помогут воспитатели и учителя, но время и практика показали: этого недостаточно. Ни детям, ни родителям результаты такого воспитания не нравились. И детей решили «улучшить», сделать «настоящими людьми».

Появилась наука «педагогика», детей стали изучать почти под микроскопом, на них ставили эксперименты и опыты. Причем специалистами вдруг становились даже те, у кого нет и никогда не было детей. В связи с этим я часто вспоминаю Надежду Крупскую, которая придумала использовавшиеся потом в советской России повсеместно рекомендации: кормить грудного ребенка каждые три часа — и не чаще. Потому что иначе женщина не успеет поработать. А у самой госпожи Крупской детей никогда не было. В этом же ряду — американский доктор Бенджамин Спок, писавший бестселлеры о воспитании, но не сумевший сохранить отношения со своими детьми, которые обвиняли впоследствии его в том, что с ними он вел себя иначе, чем рекомендовал читателям.

Ситуация --">