Эбигейл Шрайер - Вредная терапия. Почему дети не взрослеют

Эбигейл Шрайер Вредная терапия. Почему дети не взрослеют

Abigail Shrier

Bad Therapy. Why the Kids aren’t Growing Up

© Abigail Shrier, 2024

© М. Колопотин, перевод на русский язык, 2025

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Издательство CORPUS ®

* * *

Посвящается матери и отцу. И Заку, всегда Заку

Иногда одной любви недостаточно, и идти становится тяжелей, непонятно почему.

Лана Дель Рей

От автора

Говоря о “кризисе психического здоровья у молодежи”, люди часто смешивают между собой две отдельные группы. Одну из них составляют дети и подростки, которые страдают от серьезных психических болезней. Таких, которые в худшем случае, если их не лечить, лишают больного возможности плодотворно трудиться, находиться в стабильных отношениях и вообще закрывают для него перспективу нормальной жизни. Для этой группы кризис психического здоровья – вопрос безраличия общества и недостатка усилий медиков. Эти немногие дети нуждаются в лекарствах и заботе психиатров. Моя книга не о них.

Моя книга посвящена второй, гораздо более обширной группе: детям, которые тревожны и одиноки, неприкаянны и грустны. Студентам колледжа, которые не могут послать резюме, чтобы устроиться на работу, без трех – или десяти – звонков маме. Мы обычно не оцениваем их проблемы как “психическое заболевание” – но и не можем сказать, что они живут полноценной жизнью. Они подыскивают себе диагнозы, не в силах объяснить свои чувства. Каждый раз им кажется, что это “оно”, но “оно” постоянно меняется.

Мы обрушиваем на этих детей лавину лекарств, психотерапий, ресурсов для “улучшения психического самочувствия” – часто просто ради профилактики. Мы идем на поводу у неверных диагнозов и спешим все поправить неверными средствами.

Введение. Нам просто хотелось, чтобы дети были счастливы

Этим летом мой сын вернулся из лагеря с больным животом. Поскольку боль все никак не проходила, я решила отвезти его в клинику педиатрической скорой помощи. Осматривавший нас врач сказал, что аппендицит он исключает. “Наверное, просто обезвоживание” – таков был вердикт. Уходя, и прежде чем отпустить нас домой, врач попросил дождаться другого человека из медперсонала, которому нужно было задать нам несколько вопросов.

В кабинет деловито вошел крупный мужчина в черной больничной униформе, в руках он держал планшет для бумаг. “Если вы не против, нам нужно остаться наедине – я проведу небольшой психиатрический скрининг”, – сказал он. Только пару секунд спустя до меня дошло, что этот мужчина хотел остаться наедине с моим сыном – и я ему мешала.

Я попросила посмотреть его анкету; она оказалась официальным бланком, выпущенным Национальным институтом психического здоровья – госучреждением федерального уровня. Ниже идет полный, без сокращений, список вопросов, которые этот медработник собирался задать моему двенадцатилетнему ребенку, оставшись с ним с глазу на глаз:

1. За последние несколько недель у тебя возникало желание умереть?

2. За последние несколько недель не возникало ли у тебя чувство, что для тебя или твоей семьи было бы лучше, если бы ты умер?

3. За последнюю неделю не возникали ли у тебя мысли о самоубийстве?

4. Пробовал ли ты когда-нибудь покончить жизнь самоубийством? Если да, то как? Когда это было?

5. Думаешь ли ты о том, чтобы покончить с собой, в настоящий момент? Если да, пожалуйста, опиши эти мысли^[1].

Когда медработник попросил меня покинуть помещение, с его стороны тут не было никакого самоуправства. Он действовал буквально по инструкции – “Инструкции для младшего медицинского персонала”, которая предписывает довести до родителей следующий текст: “Этот опрос мы проводим в условиях конфиденциальности, поэтому я попрошу вас выйти на несколько минут. Если нам покажется, что благополучию вашего ребенка что-то угрожает, мы вам об этом сообщим”^[2].

Пока я везла сына домой из клиники, меня не отпускала мысль о возможности другого исхода. А что, если бы в этот раз мне отказала моя несговорчивость? Дети часто стараются угодить взрослым и отвечают то, что, им кажется, от них ожидают. Что, если бы мой сын, оставшись один на один с этим огромным мужиком, хоть раз ответил утвердительно – реагируя на --">