Автор неизвестен - Экскурсовод (СИ)

все его знакомые. Заводили психоаналитика.

К тому же это было отличным вариантом для занимания времени в выходной.

Но в этот раз сеанс закончился совершенно не так, как предполагал Николай. И поэтому теперь он ехал по «Новой Риге» в сторону области.

«Сделать что-то, чего нет в расписании».

Так Николай, сидя в машине на парковке перед офисом, где велся прием, в своем органайзере и записал, заменив словосочетание «свободное время». Отзвонился секретарю, велев не перенаправлять этим вечером ему никаких звонков. Завелся и вырулил на дорогу.

Сначала было странно. Понимать, что едешь буквально «в никуда». Потом, Николай понял, что едет во вполне определенном направлении. В сторону строящегося офисного городка, где планировал снять этаж для областного отделения компании. Это никуда не годилось. Во-первых, делать там воскресным вечером было нечего, а во-вторых, требовалось сделать что-то, что никак не относилось к работе. Поэтому, завидев указатель на «Московское малое кольцо», недолго думая, свернул туда.

Дальше было просто.

Доехать до Звенигорода, съехать на Каринское шоссе, чтобы наконец оказаться у ворот Саввино-Сторожевского монастыря.

Николай и сам не знал, почему приехал именно сюда. В конце концов, это было самое нетривиальное место, которое могло прийти в голову. Шутка ли – монастырь.

Так что Николай поправил галстук, заглушил двигатель и вылез из салона, прихватив с пассажирского сиденья пальто.

Надо сказать, с последнего его сюда визита в девяносто четвертом году со школьной исторической экскурсией, все сильно изменилось. Вместо обшарпанных руин комплекс стал действительно историческим памятником, которым монастырь называли тогдашним девятиклассникам.

Впрочем, экскурсия была интересной. Николай до сих пор помнил несколько фактов, как о самом Звенигороде, так и о монастыре.

– Не желаете пожертвовать на детский дом? – вскочила с низкого заборчика пожилая женщина в длинной черной юбке и с ящиком на груди.

– Записки на Святую Гору, – прогудел приземистый монах в потертой рясе и неряшливой бородой. – Сорокоусты.

«Хороший, должно быть, бизнес», – подумалось Николаю.

Стало интересно, получает ли процент с их доходов монастырь.

Дорожка под ногами была ухоженной, вылизанной чуть ли не до блеска. Во дворе толпилась экскурсионная группа.

Николай бросил взгляд на часы. Часовая стрелка замерла на пятерке, а минутная зависла на четырех. Тонкая секундная как раз завершала круг.

Ступени, ведущие ко входу в собор, были крутыми и немного скользкими. Николай поднялся, немного постоял на площадке и дернул тяжелую дверь. Пахнуло теплом, ладаном и воском. Из глубины доносилось негромкое мужское пение.

«Служба», – догадался Николай.

Стало интересно.

Он зачем-то опять поправил галстук и прошел вперед, ближе к источнику, откуда слышалось пение.

Людей в главном зале было немного. Человек десять в обычной одежде, остальные – в монашеском. Николай остановился при входе, с интересом оглядывая помещение. Все казалось отреставрированным и новым. И он даже немного пожалел о том, что сквозь фрески больше не проглядывал бурый кирпич стен, как было в первое посещение. Вместе с ветхостью исчезло что-то эфемерное, переносящее из современности в древность, позволяющее представить, как все было тогда, столетия назад.

Внезапно двери распахнулись, послышались голоса, шум шагов. И обернувшись, Николай увидел группу тех самых туристов со двора. Дети, какие-то женщины с фотоаппаратами, переговаривающиеся подростки. Львиная доля группы тут же ломанулась к небольшому прилавку у стены, попутно роясь в сумках.

Магия была нарушена.

– Пожалуйста, немного тише, идет богослужение, – молодой парень в длинном черном подряснике

--">