Александр Польшин - Арт-директор

Что еще делать в городе, где встречаются месяц, а расстаются два, где тонут в стаканах с виски, а всплывают в ванной с хлоркой, где с утра тебе плохо, под вечер средне, ночью кто-то мнет простыни рядом, а с рассветом ты мнешься сказать "пока? И это наш город, город Н. – город Не-вышло, город Не-получилось, город Не-сраслось.

Я подмигнул Сашке, поймал понимающий взгляд в ответ, встал и направился к даме моих ближайших десяти, а может, и двадцати минут.

***

Любая история рано или поздно подходит к концу. Пусть даже когда-то пылала Везувием дикая страсть, глаза горели пламенем восхищения и обожания, губы сплетались в узорах сладких поцелуев, а телефоны разрывались от тысяч смс, ммс и звонков от любимого человека – однажды наступает момент, когда все это находится за чертой. Чертой под названием «прошлое».

Наблюдая за тем, как нарочито медленно Яна собирает вещи в розовую спортивную сумку, я курил возле подоконника и думал, что для нее эта черта еще не проведена. В ее голове наверняка мелькают мысли, мол, ну вот сейчас он не выдержит, сейчас он подойдет, обнимет, поцелует, сейчас мы займемся безумным, как и всегда после ссоры, сексом!.. Сейчас он докурит, а я пока буду делать вид, что ухожу, по-особому нагибаться, незаметно приподниму платье, чтобы он видел бедра, которые так любит!.. Сейчас эта чертова сигарета кончится и он накинется на меня, набросится, как голодный зверь, мой любимый зверь! Вот сейчас, еще немного, еще совсем чуть-чуть и он снимет маску…

Не уверен, что поздним утром все именно так происходило в ее милой головке, но даже если и так, в одном Яна точно ошибалась.

Никакой маски не было.

Нет, мне с ней хорошо. Не подумайте ничего плохого, Яна шикарная девушка. Темно-русое карэ, голубые глаза, полные губы, высокая грудь второго размера (всегда говорил – стремящегося третьего), тонкая, узкая талия, длинные ноги, накаченная попа… Модель, не иначе, разве что ростом для подиума не вышла. Зато мужчины на улицах, в кафе, в клубах оборачиваются через одного. А когда она одевает короткое, почти прозрачное зеленое платье (как, например, сейчас), раздевающий взгляд кидает каждый. В общем, девушка с обложки, если не "Хастлера", то хотя бы "Максима" точно. Что же в ней не так, спросите вы? Я криво улыбнусь, потушу сигарету, вдыхая последний приторно-сладкий дым, скрещу руки на груди и отвечу: Яна слишком… милая.

Вот бывает, приходишь домой с работы, с очередной вечеринки, где улыбаешься, когда хочется блевать, и жмешь руки тем, кого хочется ударить, раздеваешься тихонько в коридоре, чтобы не шуметь, три часа ночи, поздно уже. Светишь мобильником, дабы ненароком не наступить ни на что и не удариться о дверь либо угол кровати, кидаешь одежду небрежно, ложишься на кровать, где так мило спит одетое в прозрачный пеньюар тело, и хочешь просто уснуть рядом, чтобы тебя еще обняли, положили голову на плечо или прошептали – максимум сказали негромко: "Наконец-то ты дома, милый…" И когда вместо этого, стоит только повернуть ключ в замочной скважине, с этой самой кровати это самое тело подлетает и начинает сюсюкать и улюлюкать ("милый, ну как все прошло?", "солнышко хочет кушать?", "котенок устал, может массаж", "пусичка, твою одежду постирать?" и бла-бла-бла), начинаешь еле сдерживаться, чтобы не заорать.

Не спорю, поначалу это интересно. В нашем насквозь прожженном цинизмом, похотью, грязью мире, где люди делятся на тех, кто обманывает и кого обманывают, такое отношение к себе кажется чем-то новым и по-настоящему привлекательным. Но если это происходит всегда… Тоже самое, что есть торт "Прага" каждое утро, день за днем, месяц за месяцем. Сначала – офигенно, сладко так, вкусненько! Ты ешь, запиваешь чаем или кофе, и жизнь кажется прекрасной и удивительной! Однако проходят недели, перед тобой ровно в девять утра на маленькой тарелочке новый кусочек, а ты молча встаешь, открываешь холодильник в надежде найти хрен (в прямом смысле этого слова), докторскую колбасу или на худой конец хлеб с майонезом, а там тысячи аккуратно запакованных кусочков "Праги"! Весь холодильник забит этим чертовым тортиком! И казалось бы, он уже должен кончится, эй, я съел уже, походу, две фабрики по производству тортов, ан нет – вот они, как новенькие, одинаковые, свежие, как будто только что приготовленные! Закрываешь холодильник, громко хлопая дверью – и уходишь. Туда, где тебя наконец-то накормят

--">