Александр Борисович Михайловский - Батыева погибель

наводнению, когда вся земля превратится в одно сплошное озеро с разбросанными по нему холмами-островами, на некоторых из которых будут стоять города.

К тому же у незваных гостей этой земли, которых позже нарекут татарами или татаро-монголами, случилась еще одна незадача. Во всех туменах невесть куда исчез тот немногочисленный полон, который темники Бату-хана набрали по редким приграничным деревенькам и вескам, а воины, которые охраняли шатры с молодыми девками и крепкими парнями, оказались убиты самым беспощадным образом. Полон – это ведь не только говорящее имущество, предмет торговли с китайскими и уйгурскими купцами, следующими за войском. В первую очередь, это стратегический ресурс, которому предстоит строить метательные машины для осады укрепленных городов, натягивать тугие вороты пороков, подносить к ним камни, под выстрелами со стен и потоками льющейся смолы и кипятка раскачивать тяжелые бревна таранов, а также в первых рядах идти на штурм обледенелых валов, чтобы не лилась понапрасну драгоценная монгольская кровь. А теперь все – полон йок, и исполнение своих планов Бату-хану и его темникам надо начинать сначала.

Правда, в тумене Субэдея двое воинов-кипчаков из числа тех, что охраняли полон, не пали под ударами неведомых похитителей, а откатились в сугробы и замерли там, притворившись мертвыми. Они и рассказали, что на них напали одетые во все белое плечистые мангусы ростом в полтора раза выше нормального человека; они-то, эти ужасные создания, и порубили на куски несчастных охранников своими длинными мечами, после чего увели полон в свое подземное царство. Разозлился тогда Субэдей, назвал выживших хитрецов трусами, которым любой враг кажется неодолимо могучим, и повелел казнить их, зарубив саблей (конечно, лучше было бы сварить этих трусов живьем в котлах, но для этого на таком морозе требовалось слишком много дров).

Некоторое время спустя он опомнился и приказал снова привести к себе выживших для повторного допроса, но, как оказалось, приговор уже успели привести в исполнение, и теперь допрашивать духов этих трусов должен был шаман-кам, говорящий с духами мертвых, а это очень ненадежный дознаватель. Шамана все-таки позвали, и тот битый час скакал козлом с бубном вокруг костра, а потом возвестил, что пришла могучая и безжалостная сила, от которой все монголы и татары будут плакать горючими слезами. И необычный буран, и пришедшие за душами полона злые мангусы, и даже пропавшие безвестно фуражиры – все это следствие той неведомой и ужасной силы. И бог войны Сульде уже не едет незримо на белом жеребце под девятихвостым бунчуком рядом с Бату-ханом, а стоит ныне на стороне этой неведомой силы. Субэдей хотел было шамана тоже казнить за паникерство, однако передумал. Вот когда найдут пропавших фуражиров и выяснится, что они просто замерзли, заметенные снегом, то тогда шаман – паникер и шарлатан, и посему подлежит казни. А если же они не замерзли, а были убиты то дело и вправду нечисто, и шаман может еще малость пожить на этом свете, прежде чем попадет в загробный мир.

Ага, как же, замерзли – держи карман шире. Два обнаруженных десятка фуражиров оказались изрубленными точно так же, как и охранники полона. Опытные воины сказали, что удары саблей – или, скорее, прямым мечом – шли исключительно сверху; и это при том, что в момент нападения фуражиры сидели в седлах. Поневоле можно поверить в огромных, верхом на гигантских конях, мангусов, рубящих вмах несчастных мелких кипчаков и монгол. При этом сила некоторых ударов была такова, что воинов Бату-хана разрубало от макушки до седалища, вместе с седлом и конским хребтом. Субэдей был старым, многое повидавшим воином, но даже ему становилось жутковато при мысли о такой силище. Все понимали, что нечто подобное должно было случиться и с другими пропавшими в урусутских лесах фуражирами, только их тела пока не нашли. По войску, как эпидемия гриппа, начали ходить страшные истории о бесшумных как призраки огромных всадниках на белых конях, которые легко передвигаются по любым буреломам или заносам, потому что копыта их коней, не касаясь земли, ступают прямо по воздуху. И невольно содрогались от мистического ужаса суеверные монголы и кипчаки, боевой дух которых дрогнул перед осознанием могущества этого неведомого загадочного противника.

Впрочем, кони кипчаков и монгол ходить по воздуху не умели, а это значило, что у их хозяев намечаются большие --">