Евгения Райнеш - Все демоны моего мужа (СИ)

было больше, чем достаточно. И, почти обо всех мне хотелось забыть, таким образом, будто их совсем и не было.

- Хотя в одном ты права, - вдруг задумалась Лия, - что-то странное происходило этой ночью. Я сейчас вспомнила, что проснулась ближе к утру, хотя обычно сплю, как убитая. Но может это всего лишь перепады давления.

Я прыснула со смеху. Она, сдерживая улыбку, повернулась ко мне, стараясь говорить серьезно:

- Вот ты смеешься, а в нашем возрасте уже пора задумываться о таких вещах, как давление….

- Ли, - продолжала смеяться я, - у нас нет давления. И никогда не будет. Мы эфемерные существа, помнишь? У нас никогда не будет возраста.

- Не издевайся, и не кощунствуй, - Лия бросила в меня скомканной салфеткой. – Не девочка уже, поди, чтобы так легкомысленно говорить о возрасте.

- Ага. Только с придыханием, - я бросила салфетку обратно, но не попала. Тем не менее, Лия театрально схватилась за поясницу и охнула.

- Прекрати, - я внезапно испугалась. – Нам нет ещё и тридцати. У нас все впереди.

И тут же осеклась. Приятная безалаберность, когда можно нести всякую чушь, не задумываясь об утекающем времени и неизбежном внешнем давлении, осталась в детстве.

Так много всего осталось в детстве, с которым меня связывала сейчас тонкой нитью только Лия. Я не хотела признаваться себе, что закончилось не только детство, но и юность. Поэтому подруга, зеркальное отражение моих лет, не имела права даже в шутку хвататься за поясницу, стонать и болеть. Если бы могла, я бы запретила ей и взрослеть тоже, но с моей стороны это было бы слишком эгоистично.

Мы не виделись несколько лет. Как-то неожиданно обе вышли замуж, разъехались, и долгое время занимались устройством настоящей взрослой жизни, в которую вдруг попали. Лиина взрослая жизнь в виде Алекса в данный момент пребывала на работе, а моя….

Рано или поздно придется признать, что моя жизнь дала трещину. Иначе, зачем бы я внезапно ввалилась позавчера ночью в дом Лии и Алекса? Люди, у которых все в порядке, так не поступают. Они договариваются заблаговременно и приезжают в гости с мужем, кучей детей и вещей на все случаи жизни. Иногда они привозят с собой ещё и любимую собаку. Но последнее, это когда личная жизнь уже удалась без всяких сомнений. У них есть билеты на обратную дорогу, и все четко знают, когда придет пора счастливо прощаться.

Я же ничего подобного не делала. Просто приехала и все. С билетом в одну сторону. Пока автобус петлял по ночному серпантину, меня немного укачало (или даже не немного), и я не успела толком ничего рассмотреть, но по всем ощущениям это был прекрасный дом в горах. Практически на краю света (или в самом его центре, это зависит от точки зрения), куда мои друзья переехали совсем недавно из большого промышленного города. В городе было множество заводов, торговых центров и веток метро. Здесь был горный воздух, фруктовые деревья и полное отсутствие суеты. Видимо, у всех наступает момент, когда хочется тепла и тишины. Хоть немного.

Я сутки отсыпалась после дороги, а теперь сидела на утренней кухне, и горячий ароматный кофе со свежим хлебом и деревенским маслом был для меня утешением, которое на данный момент заслонило все невзгоды. Счастье «маленьких шагов». Я всегда пытаюсь следовать этому правилу: быть счастливой от того, что имеешь. Небольшая беленая печка была растоплена ещё со вчерашнего вечера, потому как к ночи ощутимо похолодало.

- Ты любишь мацони? – в затянувшейся паузе спросила меня Лия так, словно я знала, что это такое.

Подсознание услужливо подкинуло строки из стихотворения Евтушенко.

«Мы в сене.

Мы сони.

И дышит мацони

откуда-то снизу,

из погреба,-

в сон».

Поэтому я была уверена, что мацони – это какое-то сильно пахнущее растение, которое растет исключительно в погребах. Наверное, оно любит темноту и сырость, подумала я про это неизвестное мне растение. Оно могло быть даже цветком или небольшим деревом. Кустом, например, с раскрывающимися раз в столетие бутонами.

Лия засмеялась.

- Горе от поэтического запаса и романтического образа мышления. Все гораздо прозаичнее. Мацони – это местный кефир.

Мне представилось, как кефир дышит из погреба в сон, это показалось логичным. И немного смешным. И ещё я была уверена, что кефир тоже может быть поэтичным.

- Сама ты поэтический запас и романтическое мышление, - ответила я и рассмеялась.

Мацони густо --">