Сергей Викторович Васильев - Поймать огнецветку

того что-то мерцало.

— Это у тебя что?

— Где? — отозвался маг, не открывая глаз.

— Да вот, — Олекса показал пальцем и тут же добавил, сообразив, что Никола всё равно не увидит, — Над головой.

— А, это… А что там? — Никола отвечал как-то странно, словно был далеко-далеко.

— Мерцает… Да открой глаза, посмотри сам, — Олекса ткнул мага пальцем в живот.

Никола медленно, словно тяжеленные железные створки городских ворот, приоткрыл глаза, увидел сияние и отстранился в сторону, чтобы как следует разглядеть.

— Смотри-ка, сработала.

— Ловушка?

— Она самая. Видишь — и огнецветка там. Порхает, — Никола довольно потер руки.

Олекса всё силился рассмотреть — где там маг увидел огнецветку, но всё не получалось. Радужное мелькание — было. Несильное свечение — было. Даже кружение вокруг оси наблюдалось. Огнецветки не было.

— Морок это, — устало сообщил Олекса и провел рукой сквозь сияющий шар, — Что в голове поймал своей, то в ней же и останется. Домой пора. Портал открывай.

Никола заартачился:

— Чего это пора? Сейчас мудреца найду — вытрясу из него секрет. И, кстати, договорились за дракона деньги пополам. Я тут поиздержался…

— Я его так отдал. Понимаешь, он им нужен был, а денег не хватало.

— Ты же сам его продавать решил! — возмутился Никола, — А теперь на попятную?!

— Да ладно тебе.

— Какое «ладно»?! Что ж это творится?! Честных людей всяк обмануть норовит!

Олекса подергал Николу за рубаху, чтоб утихомирился — неудобно же, люди смотрят. Но того понесло. Ловчий уж не рад стал, что связался с магом. С Николой такое подчас бывало. Сколько лет ему, а не остепенится никак.

Бросив быстрый взгляд по сторонам, Олекса ухватил Николу за поясницу, и повлек его подальше от оживленных улочек — чтоб меньше внимания привлекать. Заплутал, конечно. А как дорогу запомнишь, если город незнакомый, а Никола всё вырывается и твердит: «Отпусти немедленно! Куда меня тащишь?! У меня дела!»

Поэтому на нескольких людей, загородивших дорогу, Олекса с Николой обратили внимание только столкнувшись с ними. Никола сразу замолчал, настороженно оглядывая незнакомцев. Высокие, крепкие; с лица — смуглые. Драться Никола не любил. Да и Олекса — тоже. Взять с них нечего, так просто надают по шее — чтоб не ходили, где не следует.

— Что вам? — сказал Олекса ровным голосом.

Из-за спин молодцов вылез давешний мужик, что дракона торговал.

— Нашли мы, чем отплатить вам за ваш подарок. Диковина одна. Нам она без надобности, а вам пригодится, — мужчина протянул Олексе матовую жемчужину.

— Благодарствую, только принять дар ваш никак невозможно…

— Бери, дурень, это ж обида кровная! — едва шевеля губами, проговорил Никола, добавив для действенности слов тычок под ребра.

Олекса сложил руки и подставил их под тяжеленную жемчужину, чуть не выронив, — так она потянула вниз. Никола уставился на драгоценный камень. Помолчал. А потом сказал спокойно:

— Домой, так домой. Дело говоришь.

И вызвал портал.

Утро пасмурным выдалось. Прямо под настроение. Даже жемчужина, лежавшая на простом деревянном столе и светившаяся внутренним светом, не могла скрасить последних часов перед серьезными переменами в жизни Олексы. А что такие перемены грядут — можно было и не сомневаться.

Никола без стука вошел. Присел на лавку. Упер локти в столешницу и тоже стал смотреть на драгоценность. Долго смотрел. Пристально. Олекса даже забеспокоился — не случилось ли чего. Даже потревожить мага решил, отвлечь:

— Всё в порядке? Или что не так?

Никола нахмурился.

— Слушай, там внутри кто-то есть! — в его голосе слышалась тревога.

— Да кто там может быть? Не выдумывай. Камень, как камень. Красивый…

— Я чую. Шевелится. И тепло идет. Магия в этой жемчужине. Как есть, внутри заточили кого-то.

— Можешь освободить?

Никола прислушался.

— Рано еще. Да и сил моих может не хватить на освобождение. А если потом это удерживать придется? Может, тут погибель какая?

— Ладно, пошли к Верховному, — Олекса махнул рукой, — Хоть и не выполнил указ, а всё равно к нему явиться надобно. Заодно и освободим. Верховный, небось, посильнее тебя будет.

Олекса невесело усмехнулся, показывая, что пошутил. А на душе всё равно кошки скребут. Не выполнил слово, что себе дал. Уважение к себе потерял. Только Николе невдомек, что не быть Олексе прежнему. Да от судьбы не уйдешь.

Никола говорит, --">