(Ginger_Witch) - Two months of Almaron (СИ)

шкафу, содержимое которого она ранее начала разбирать. Казалось, женщина успокоилась, но ее дыхание все так же было сбито. Она сделала неосторожный шаг и ойкнула — старая травма внезапно снова дала о себе знать.

— Вы хромаете?

— Разве что немного. Сейчас меня это уже почти не беспокоит, — Алма вздохнула, вспомнив как корчилась от боли и истекала кровью, получив эту рану во время одной из первых стычек с пустотами.

— Я могу вам чем-то помочь? — мужчина сам от себя не ожидал этого вопроса. Он прозвучал раньше, чем Шэрон успел его обдумать.

Имбрина отрицательно покачала головой и протянула руку за книгой, но та оказалась тяжелее, чем ожидалось и она упустила ее.

— Я подниму, — сказал Шэрон и наклонился за книгой.

— Благодарю, — она попыталась улыбнуться, но ее голос дрогнул и в глазах снова появились слезы.

Успокаивать плачущих женщин ему еще не приходилось, но бросить столь расстроенную Алму он просто не мог.

— Чем вы так огорчены? — Шэрон осторожно взял ее за руку. Рукав платья слегка задрался и открыл несколько багровых отметин — следов от веревки, Алма поспешно высвободилась, одергивая манжеты.

Она не ответила, а ее истерика нарастала. Лодочник медленно подвел имбрину к дивану и усадил на него. Он сам не заметил как начал слегка поглаживать тыльную сторону ее ладоней, успокаивая.

— Расскажите, что вас тревожит, — предложил ей Шэрон.

Алма сжала руку мужчины и, глубоко вдохнув, согласилась. Ей было тяжело держать в себе воспоминания о страшных днях заключения, не имея возможности выговориться. Сестры-имбрины не меньше нее пострадали от Джека и не хотели вспоминать о страданиях в крепости.

— Джек. Он угрожал… Хотел, чтобы я помогала ему. А когда я отказалась, хоть он и знал, что ничего существенного я не могу сделать, разозлился и попытался надавить. Я смотрела как страдают и умирают странные люди и ничего не могла сделать. Это ломает.

— Ну здравствуй, сестра. Вот наконец-то мы и встретились, — притворно радостным голосом протянул Каул.

Алма стояла напротив него, только что приведенная тварями-охранниками. Пока Джек добирался до Лондона, она сидела в одиночестве в маленькой комнатке. За те четыре дня, которые имбрина здесь провела, ее постоянно подвергали издевательствам — в основном моральным, брат запретил ее трогать. Хоть это не помешало оставить на теле женщины несколько синяков от ударов, которыми они награждали ее за каждое неповиновение.

Твари показывали Алме детей в медицинском отсеке, других заключенных и даже заставили присутствовать на одном из экспериментов. Вероятно, это сделали для того, чтобы сломить ее волю. Трудно было посчитать сколько раз за последние дни твари говорили, что дети погибли, что никто не избежит грядущих перемен, а она может спастись перейдя на сторону брата.

Сейчас в ее взгляде читалось много эмоций, от злости и ненависти до презрения, но она не боялась. Лицо же Алмы не выражало ни одной эмоции. Непокорность сестры раздражала, но Каул не спешил злиться, предполагая долгий разговор с Алмой.

— Я вижу ты не очень хорошо себя вела, — усмехнулся он, заметив гематому на скуле сестры. — Радуйся, могло быть и хуже. Но ты мне нужна в сознании.

От оживших воспоминаний имбрина вздрогнула и сильнее прижалась к Шэрону. Его рука несмело легла на ее плече. Он ожидал, что Алма отстраниться, но никакой реакции не последовало. У Шэрона промелькнула обнадеживающая мысль, что мисс Сапсан не оттолкнет его, если он окажется чуть ближе, чем положено.

— Он сказал, что всех ждет участь расходного материала… А сколько тел и душ уже было изувечено во время экспериментов.

Шэрон осторожно приобнял Алму. Ему хотелось сказать, что все хорошо, что он рядом… Что он может выслушать, помочь, успокоить. Шэрон хотел сказать, что все позади она в безопасности, но сочтет ли Алма его тем, с кем ей будет безопасно. Ведь кто он для нее такой? Всего лишь новый сомнительный знакомый, может быть друг, в лучшем случае. случайно услышавший ее плач и заглянувший спросить что случилось. Вряд ли она когда-нибудь станет воспринимать его иначе.

— Это уже в прошлом, — тихо проговорил Шэрон, не зная что толкового можно

--">