(CaptainSlow) - Похитители любви (ЛП)

делали это, да, это было как-то связано с их психологическим справлением и механизмами самозащиты. Часть человеческого, должно быть, передалась ему, подумал он немного рассеянно, блуждая глазами по сторонам, как будто они были одержимы желанием избежать того, что было прямо перед ними.

По какой-то причине он очень хорошо знал, что Луна смотрит на них сверху вниз своим страдальческим лицом, рваные серые облака проносятся мимо ее серебристого диска. Струйки святой воды стекали в канаву между булыжниками, и Кроули почувствовал непреодолимое желание поскорее убраться с их пути. Но он оставался там же. В нынешних обстоятельствах святая вода не казалась такой уж угрожающей. То, что произошло, обладало ярким, насыщенным красным цветом, который просачивался в его маленькие ручьи. Он проследил взглядом за одной из струек до того момента, когда она уже не была струйкой, а превратилась в большую — и становящуюся все больше — лужу крови, отблески уличных фонарей и луна отражались в ее ржавой поверхности. Внезапно Кроули с болью осознал, что у него нет солнечных очков. Они лежали где-то позади него, разбитые вдребезги. Он понятия не имел, почему вообще подумал о них, когда было более чем вероятно, что он снял бы их прямо сейчас. Может быть, потому, что он так привык к ним, что не мог поверить в реальность того, что видел перед собой собственными глазами. Казалось, сама его натура отчаянно сопротивлялась тому, чтобы поверить в это.

Рядом, распластавшись на спине, вытянув руки и ноги, лежал человек. Кроули был уверен, что человек — это действительно все, кем он был, или, скорее, был, только потому, что ни одно из человекообразных существ, ни Сверху, ни Снизу, не выглядело так глубоко печально и неприглядно в смерти; и этот конкретный парень был ничем, если не был мертв. Однако это не совсем то, что отказывалось укладываться в голове Кроули. Люди умирали повсюду, и удивляться было нечему. Проведя рядом с ними шесть тысячелетий, начинаешь привыкать к этому явлению.

На этот раз все было совсем по-другому — Азирафаэль. Азирафаэль опустился на колени рядом с мертвецом. Азирафаэль в своем нелепом клетчатом жилете, рукава его рубашки теперь были усыпаны красными каплями. Азирафаэль, схватившись за… разум Кроули на мгновение запнулся, отказываясь воспринимать его таким, каков он есть. Азирафаэль держал нож, его тщательно наманикюренные руки были измазаны кровью. Азирафаэль, чье лицо было таким же бледным, как луна над Лондоном в ту ночь, и таким же мучительным. Азирафаэль, чьи глаза были широко открыты, остекленевшие и далекие, и даже в этом ложном свете Кроули мог сказать, что они больше не были небесно-голубыми.

Нет, конечно, не были, он не мог разглядеть, какого они цвета, но уж точно не Небесного. Глаза, которые смотрели на жертву своего владельца, просто не могли быть таковыми.

Как… как… как все это могло произойти так быстро?

Мысли кружились в голове Кроули обрывками и кусками, вырванные из контекста и по большей части не связанные между собой, пока он стоял на коленях на холодном мокром тротуаре, не в силах оторвать взгляд от крови, заливавшей эти мягкие, аккуратные руки. На лице Азирафаэля была написана боль, и Кроули сразу понял, что это за боль. Какая-то часть его до сих пор прекрасно помнила этот кошмар, один из тех, что неотступно преследовали его на протяжении шести тысячелетий, едва позволяя ослабить хватку. Боль, которая, однажды испытанная, оставалась навсегда, затаившись где-то прямо под поверхностью сознания.

Кроули вздрогнул. Какое-то время все, что он был в состоянии делать, это сидеть на месте, едва ощущая твердые камни на коленях, которые позже оставят синяки, на которые ему будет все равно, и молча смотреть на… на…

Его рассудок, казалось, хихикал на самом краю погружения во всеохватывающую панику, потому что он был не совсем готов смириться с тем, что только что произошло, и позвать Азирафаэля. Это был Азирафаэль, ради кого-то, его собственный ангел! Это, безусловно, должно быть кошмаром. Он должен ущипнуть себя сейчас и проснуться с криком кровавого убийства, потому что, конечно же, Азирафаэль и убийство были так же далеки друг от друга, как…

Но вот он, тем не менее, его ангел — Падший, что-то шепнуло в голове Кроули с ужасающей ясностью — с окровавленным ножом в окровавленных руках и с глазами…

--">