Александр Дюдин - Сестры

Александр Дюдин Сестры

«…Ибо нет выше подвига, чем отдать свою жизнь за ближнего…»

Библия

Галине Николаевне Милетинской, а также всем, кто отстоял и восстановил нашу страну в тяжелейшие годы, в том числе моим родителям, посвящается эта книга.

Часть первая. Война

Глава 1

Бывает броская красота: увидишь и взгляда не оторвешь. Но вот – появилась злоба в прекрасных глазах, и нет красоты. Исчезла. Осталось неприятное чувство разочарования. А есть люди со скрытой приятностью: чем больше узнаешь их, тем сильнее обаяние. Такова была Валя. Коричневые глаза ее словно излучали обаяние. Особенно хороша была улыбка: то радостно распахнется до глубины души, то дрогнут уголки губ закрытого рта, то улыбнется нежно, доверчиво, то жалко, растерянно. И от этой улыбки становится совсем другой, порой неузнаваемой: то искренне веселой, то грустной и задумчивой. Вся она, тонкая, гибкая, мягкая, излучала какое-то непонятное тепло. Временами даже легкая косина глаз шла ей.

– Ну как же ты останешься без копейки, до зарплаты целая неделя, – говорила Валя робко, с нежной улыбкой. – Возьми! – и сунула последнюю пятерку в большую ладонь мужа.

– А ты как же?

– Я? Ночь пересплю, а к вечеру буду в Новосибирске, там встретит папа. Попрошу у него денег, он не откажет. Только ты сразу, сейчас пошли телеграмму, чтобы встретил.

Она стояла, прижав к груди спящего ребенка, чуть покачивая его.

Вспыхнул зеленый огонек семафора. Обрадовано, по-хулигански, заливисто свистнул паровоз и, словно сконфузившись от этого поступка, закрылся густым паром, утонул в нем, только черная труба торчала и извергала синие кудри дыма. Поезд тронулся, завизжал колесами. Люди заметались, проталкиваясь в вагон. Толпа на перроне растягивалась, редела.

Валя стояла позади кондуктора, вытягивала шею, чтобы увидеть Сергея.

– Пиши чаще! – кричала она ему. Поезд заторопился, пошел быстрее, застучал колесами на стыках, и Сергей исчез за углом идущего следом вагона.

Валя, широко расставляя ноги, чтобы сохранить равновесие, ударяясь локтями о поперечные стенки, о железные опоры полок, пробиралась по коридору, оберегая живой сверток в руках.

Увидев ее, пожилой мужчина подвинулся, освободив место. Потом заглянул за уголок голубого байкового одеяла. – Даша, смотри, какая прелесть! – повернулся он к полной женщине с добрым русским лицом.

Та привстала, засияла в улыбке. – У-у, какой синеглазый! Сколько ему?

Валя, счастливо улыбаясь, гордо смотрела на сына. – Три месяца.

– И далеко вы едете? – Спросила женщина.

– В Кемерово. Я окончила четвертый курс медицинского института, еду на практику. С ребенком там будет свекровь.

– Как вас зовут? – спросил мужчина.

– Валя.

– А меня Василий Иванович. Это моя супруга Дарья Романовна. Вот и познакомились. Ехать вместе почти двое суток, – словно оправдывался он в поспешном стремлении познакомиться.

– Вы ребенка оставите у свекрови?

– Нет, вернемся вместе.

– Как же вы будете с ним учиться?

– Еще не знаю, – она вспомнила, как ходила около стола, на котором лежал учебник, качая сына. Или, прислонив книгу к стене, лежа кормила грудью ребенка и готовилась к экзамену.

Мальчик завертел головкой, сморщился, готовый заплакать. Валя застенчиво улыбнулась, умоляюще, снизу вверх посмотрела на Василия Ивановича и взялась за кофточку.

– Ага, мне требуется отвернуться, – догадливо пробасил он, – охотно, кормите, не стесняйтесь.

Малыш охватил сосок и жадно, захлебываясь молоком, сосал. Веки его смежились, всё дольше и дольше оставались закрытыми. Насосавшись, уснул, отпустив розовый сосок. Капелька молока поползла по маленькой круглой груди.

– Устраивайте его здесь, – Василий Иванович пересел к жене напротив.

– Подержите его, пожалуйста, – подала Валя сына Дарье Романовне. Та осторожно, с любовью взяла его.

– Несправедлива судьба к человеку, – говорила она тихо, задумчиво, – вам сейчас ни к чему бы ребенок, а он родился. Нам так нужен – его нет. Десять лет живем с мужем, видно, так и не будет, – помолчала, ласково глядя на спящего ребенка. – Дом полная чаша, а радости в нем нет. Может быть, вы отдадите его нам? Вы молодая, закончите институт, другого родите.

– Что вы?! – вскинула удивленно брови Валя, – это же мой сын, разве можно его кому-то отдать?!

– Не обижайтесь, я не хотела обидеть вас. Подумала: --">