(FED-NS) - Восход (СИ)

неизвестный гоблин. Неприятные существа, эти гоблины. А этот ещё и противно ухмылялся, разглядывая вновь прибывших.

— Добро пожаловать в Азкабан.

========== Два ==========

Это солнечное утро казалось даже прекраснее первого утра свободы от Дурслей, после того, как Хагрид забрал меня от них. Я проснулся в одиннадцатом часу в одной из гостиных штаба Мракоборцев от чьего-то осторожного стука в дверь. Комната была наполнена ярким светом: он отражался от бежевых стен, от стекла на столе, от всевозможных банок, склянок, рамок, странных металлических предметов неясного назначения, стоящих в видавшем виды комоде. Но сполна насладиться зрелищем, увы, не вышло — дверь открылась, и на пороге появилась Гермиона.

— Доброе утро, соня, — Она улыбнулась, но в глазах светилась печаль.

— Доброе.

Я сел на кровати и жестом предложил девушке присоединиться. Гермиона осторожно присела на краешек.

— Как ты? С полчаса назад прилетела сова от Рона. Насчёт похорон, — на несколько ударов сердца повисла тишина.

— Я в порядке, спасибо. Ты сама как? Что конкретно Рон пишет? — я взял давнего друга за руку и ободряюще сжал. — Всё будет хорошо, вот увидишь.

— Да, это точно. По крайней мере избавились от Волдеморта. Ты просто… Не представляю, что бы мы делали без тебя. Спасибо, Гарри.

— Гермиона, ты же знаешь, что мы всё это сделали вместе, так что прекрати меня без конца благодарить, как будто я какой-то выдающийся. Один, я не дожил бы даже до окончания первого курса.

Грейнджер пристально посмотрела на меня и немного сощурилась. Часы где-то в глубине дома прокуковали десять тридцать. Крохотные пылинки медленно переливались в лучах солнца. В коридоре слышалось ворчание старого Кричера и его шваркающая походка. Молчание становилось неудобным.

— Может быть, попьём чаю? Покажешь мне то письмо.

Я встал и, оглянувшись на Гермиону, направился к двери. Она тут же последовала за мной.

Следующие пара часов прошли относительно спокойно: мы позавтракали (а кое-кто — второй раз), обсудили поездку к Уизли, дальнейшие планы — Гермионе, как и мне, некуда было возвращаться в этом году. Обучение в Хогвартсе официально закончено, хоть мы и пропустили весь последний курс. Даже если случится чудо и появится возможность доучиться год с Джинни, это лето всё же надо где-то жить. Ехать к Дурслям ужасно не хотелось — собственно, как и всегда, — но теперь я был официально совершеннолетним, поэтому в довесок к желанию появилась возможность жить самостоятельно. И это было ложкой мёда в бочке дёгтя, в которую я окунулся с головой.

Да и Гермионе легче не было: она пошла на отчаянный шаг, стирая родителям память о себе. Весьма спорное и противоречивое решение, но шансы, что мы бы выжили были минимальны, а причинить им такую боль… Скажем так, я знаю, что такое — потерять отца и мать, но что такое — потерять ребёнка… Говорят, это в тысячу раз хуже.

— Как думаешь, мы можем остаться здесь? Думаю, проблем с Орденом не будет. Рон и Джинни могли бы тоже сюда переехать. Гарри. Гарри! Где ты витаешь? — Гермиона сидела за столом напротив меня. На этом месте когда-то сидел Сириус. Воспоминание прожгло очередную дыру в душе. Я вздохнул и опустил взгляд на свои руки, нервно крутящие и царапающие кружку недопитого чая.

— Не знаю, наверное. В любом случае дом официально мой, а в Ордене уже нет необходимости, так что… Проблема не в этом, просто… — снова вздох — Просто в этом месте слишком много воспоминаний, и это тяжело, понимаешь? А хочется начать с чистого листа.

— Гарри, ты победил самого ужасного и сильного волшебника последних десятилетий. Неужели ты рассчитываешь, что тебя просто так оставят в покое? Пророк пестрит статьями о тебе и Том-Кого-Нельзя-Называть от всех возможных авторов. И все в одном выпуске! Боюсь представить, что тебя ждёт, стоит только выйти на улицу. Не удивлюсь, если Скиттер дежурит у порога со своим пером, мечтая написать ещё одну биографию.

Гермиона презрительно фыркнула при упоминании журналистки. И я полностью с ней согласен. Та ещё штучка, эта Скиттер. От неё просто так не отделаешься. Нужно хорошенько продумать этот момент. Не сидеть же взаперти всю жизнь. Конечно, я уже, можно сказать, сроднился с этим домом — всё кажется

--">